Первыми на эти земли вновь пришли… торговцы. Воистину, нет в подлунном мире такого места, куда не смог бы добраться деловитый римский торгаш в поисках наживы.
Теперь же, спустя полторы тысячи лет после Великой войны, перед нами раскинулся огромный город. Совместный ремско-галльский и при этом - ничей. Отделенный от галлов, неподвластный великому Императору Лион - город связующий два мира - север и юг - шумел, торговался и жил.
К тому времени, как наши коняшки остановились у каменных городских ворот, туман окончательно вытеснило золотое солнышко, изгнав серую дымку тумана в холмы и овраги, коими предгорья Альп были весьма богаты. Вставший на дыбы лев на зеленом поле приветственно захлопал полотнищем по дубовым воротам, стражники, не утомляя досмотром, взяли положенную мзду и пропустили внутрь.
Я в Лионе бывала часто, за время учебы успев побывать в нем не меньше двадцати раз. Львиный город - город контрастов – уже не юг, но еще и не север. Здесь можно было встретить кого угодно и варваров с берегов Дуная, и амазонок Крыма, и пигмеев Африки.
Особо гулять мы не собирались – за путешествие и не такие чудеса увидим – поэтому единогласным голосованием сразу же отправились на рынок. Запастись едой и купить нашей чудо-жрице еще один комплект теплой одежды.
Лошадей вели в поводу, проталкиваясь сквозь толпу. Сбоку подошел Марк, недовольно бросил:
- Меня беспокоит дорога.
- С чего вдруг?
- Разбойники на дорогах. Нам бы присоединиться к чьей-нибудь свите. Если возле Рима конные шайки днем похищают целые стада с пастбищ, то что можно говорить о нищей Франкии.
Я согласно кивнула. Да. Безопасностью, что на дорогах Империи, что во Франкии, по старой памяти называемой Галлией, и не пахло. Расплодившиеся шайки разбойников и постоянные междоусобные войны аристократии взрастили свои черные плоды. Его величество Карл Бургундский которое десятилетие пытался взять в свои руки единоличную власть в стране, но… мелкая знать огрызалась, посильнее, да покрупнее молча строили укрепления и стены, а аристократия королевской крови покушения и перевороты. Друиды же в политику больше принципиально не вмешивались. Мол, один раз всех спасли – хватит с нас. Разбирайтесь сами, не все же вам сопли вытирать.
Но простому народу от этого легче не было: разбойничьи шайки плодились как саранча, магический народец и вовсе наглел с каждым днем, облапошивая доверчивых дурачков, а то и вовсе воруя детей и скот. А уж про разгул нежити и монстров и вовсе молчу. Нет, в селениях, где был свой друид или маг дела обстояли неплохо, но в отдаленных местечках жителям ничего не оставалось, как запираться на ночь на все возможные запоры и молиться всему небесному пантеону, авось кто и ответит.
За раздумьями я не заметила, что идущий впереди атлант вдруг резко остановился и на полном ходу врезалась в весьма немаленькую и не отличающуюся мягкостью пуховой подушки спину.
- Что случилось?
А в ответ – тишина. Я выглянула из-за атланта: через пару метров, возле торговца тканями стояло двое шикарных мужчин. Остроухих и надменных.
- Сородичи?
Раб промолчал. Парочка атлантов также заметила наши весьма пристальные взгляды, обращенные на их богоподобные персоны. Обернувшись, они ненадолго задержали взгляды на моем рабе, остановились взглядами на рабском ошейнике, переглянулись и поспешили отойти подальше, там и вовсе перейдя на другую сторону дороги.
Шэр скривил губы в горькой усмешке. Впрочем, я его понимала. Тяжело нести наказание, но оно оттого еще тяжелее, когда ты знаешь, что кара заслужена – но ничего об этом не помнишь. Одно это могло превратить душу в пустую черную дыру…
Задерживаться в городе дольше необходимого мы не стали, если будет время, завернем на обратном пути. Прогулялись по рынку: Силь прикупила более соответствующую сезону одежду, а я, не удержавшись от соблазна, взяла баночку молотого муската и корицы (с прихваченной из дому арабикой получится великолепный напиток)!
Дорога бежала на север вдоль многочисленных полей, то блуждая подобно клубку, с которым пошалил заскучавший в запертой комнате котенок, то почти вытягивалась в ровнехонькую струну.
Вслед за нами на север шла… Весна. Проклевывалась зелеными стебельками, набухала тяжелыми клейкими почками. Уже по-весеннему теплое солнышко все больше припекало, пробуждая ото сна людей, духов и зверей.