Поле к этому времени убрали от стрел и разровняли сбитый еще после бега песок. Саму площадку уменьшили раз в шесть, сместив ограждение. Рядом с нами почти никого не осталось – все зрители следом потянулись к уменьшенной арене, обступив ее плотным кольцом. К последнему этапу соревнований подошли практически все: и занятые, и опоздавшие – никто не хотел пропускать самую интересную часть.
Мы тоже направились к арене, но я вдруг снова заметила в толпе еще одно недовольное лицо – Мартина. Парень то и дело бросал обиженные взгляды на кокетничающую с мужчинами Королеву и бурчал под нос:
- Тоже мне! Как будто тролль, ей милей нормального парня!..
- Если тебе так не нравятся претенденты, - насмешливо одернул барда Марк, - чего ж ты сам не соревнуешься за Корону?
- Что я – дурак, калечиться и на посмешище себя выставлять? – как-то чересчур вызывающе спросил Мартин, хотя в его глазах мелькнуло нечто совсем иное. – Можно и по-другому выделиться.
- И впрямь! – хлопнул по коленям Родгар и поднялся. – А вот я точно дурак. Думал, магия – это престижно, высокооплачиваемо. А надо было всего-то идти в бардовскую школу.
- С чего это? - подозрительно осведомился Мартин.
- Да, говорят, ты тут девушкам украшения и платья даришь, - мило улыбаясь прощебетала Сильвия, - которые и патрициям не по карману.
Я буквально физически почувствовала злость, исходящую от парня. Казалось, он сейчас броситься на жрицу с кулаками. Видно это же заметили и остальные, поскольку Марк вдруг шагнул на первый план, закрыв девушку спиной.
Мартин, все так же сжимая кулаки, выпятил острый подбородок и с угрозой произнес:
- Да! Подарил! И что?! Это теперь преступление?
- Нет. Просто странно, - глядя на Мартина, упрямо озвучила Силь, - то у вас бандиты появляются, то кучу золота крадут, а потом девушкам подарки дарят стоимостью с весь остров.
- Если я украл то золото, то зачем бы мне оставаться в этой убогой деревне? И Патрик бы свое золотишко почуял.
- Какая интересная тактика, отвечать вопросом на вопрос, – ухмыльнулась я. – Надеюсь, подарки хоть помогли?
- Нет! В смысле… Этим бабам эльфов с оборотнями подавай, вместо нормального парня! – он смерил презрительным взглядом атланта, который со своим двухметровым ростом даже на фоне Годраша выглядел неплохо.
- Надо же, какие интересные мысли, - присвистнул рыжий маг. – Мне одному кажется, что они очень похожи на мысли ненавистника всех нечеловеческих рас? Например, на мысли убийцы, а?
- Вы что?... Вы?... - побледнел Мартин. - Думаете, что я… убил что ли?!
На лице парня возник такой откровенный ужас, что не знаю кто как, а я поверила, что он невиновен. Может он в чем-то и замешан, но не убийца точно. Однако, кажется, не все так считали…
- Ой, - вдруг воскликнула жрица, подсовывая парню под нос свою руку, - какая острая трава! Кажется, я порезалась…
Менестрелю хватило одного взгляда на стекающую по руке жрицы кровь, как он закатил глаза и рухнул на землю, смешно раскинув руки как морская звезда.
- Хм… Надо же.
Смущенная жрица проверила пульс Мартина и, вызвав на кончиках пальцев знакомое голубое сияние, приложила к порезу. Кровь остановилась мгновенно, через несколько мгновений и от самой ранки не осталось даже шрама. Тщательно вытерев кожу, Силь захлопотала вокруг менестреля, приводя того в чувство.
- Постой-ка!
Рыжий маг резко отстранил девушки и склонился над Мартином, вытаскивая из-за пазухи парня медальон на цепочке, который и без того показался в вырезе рубахи.
Жуткое лицо без рта и ушей, будто выцарапанное на черно-красном металле, безмолвно молило о помощи. По ободку кругляша проскакивали зеленые искры, бьющие мага по пальцам. Марк морщился, видно уколы были чувствительны, но терпел.
- Это что за хтонь? - а вот я терпением не отличалась.
Маг промолчал, все так же хмуря рыжие брови, зато очнулся менестрель. Кое-как приподнялся на локтях, и замер, увидев над собой Марка с амулетом в руках. Глаза барда испуганно расширились, он дернулся в попытке бежать, но туго натянувшая цепочка в руках мага не дала это сделать.
- Мартин, кто это тебе дал?
- Я… Мне… - бард нервно облизнул губы, пригладил торчащий вихор, глянул налево, побледнел и выплюнул. - Никто! Не ваше собачье дело!