– Разве?
– Тот лепет, которым меня кормит ваша канцелярия, я не рассматриваю в качестве ответа.
Изабелла замолчала и отвернулась.
Видела встал рядом, окинул город взглядом. Площадь перед президентским дворцом. Открытая, неуютная, такую легко запереть пулеметным огнем. К дворцу и близко не подойдешь. Дальше – улицы, дома. Высотки. Плацдармы. Рубежи. Корпуса. Объекты. Закатное солнце делало город опасным, переменчивым. Удлиняло черные тени, словно специально маскируя удобные огневые точки. Хороший город. Генерал любил его. Как любят старый, надежный и испытанный полигон.
– Я знаю, как вы относитесь к военным, сеньора. И не стал бы портить вам и себе замечательный вечер.
– Если бы не что?..
– Вы и сами прекрасно знаете. Объяснение моему появлению в ваших покоях можно уложить в одно слово.
Изабелла даже не пошевелилась.
– Это слово – Аргентина.
– А я думала – деньги…
Шрам на лице Виделы дернулся, будто живой.
– Насколько я знаю, бюджет на этот год уже утвержден и беседовать с вами о его пересмотре бесполезно. На нужды армии выделено…
– Сколько необходимо! – Изабелла подошла к перилам и стукнула по холодному мрамору кулачком.
Генерал поправил усы и промолчал. Первой не выдержала вдова президента:
– Если вы пришли клянчить у меня не денег, то чего же?
– Я оставлю без внимания ваш тон и скажу просто: страна находится на грани развала. Вы упустили бразды правления из своих рук, да, если быть откровенным, никогда их и не держали как следует…
– Ха! А вы, стало быть, знаете, как их нужно держать?!
– Это не важно. Имеет значение только то, что вот-вот произойдет переворот. И я ничем не смогу помочь законной власти.
– У меня есть гвардия и полиция. Армия – это… в лучшем случае пережиток. А в худшем…
– Либеральные бредни! – От такого рыка президентские телохранители вздрогнули и едва не вытянулись по стойке смирно. – Не более чем вздор! Когда марксисты придут к власти, поверьте мне, вам будет не до смеха. Если вы не можете навести порядок в стране, то найдутся силы, которые готовы воспользоваться этим.
– Неужели я уже назначила вас шефом тайной полиции? – Изабелла всплеснула руками. – Как же я не углядела такой талант сразу?! Мои донесения…
– Вранье, от первого до последнего слова…
– Не нужно делать из меня дурочку! Не забывайте, с кем вы разговариваете, наконец! – Она в ярости обернулась к Виделе. Тот спокойно смотрел ей в глаза. – Что вы принесли, генерал? Я вижу, у вас бумаги…
– Прошу.
Изабелла приняла из рук Виделы толстую кожаную папку.
– Очередной ультиматум?
– Скорее соображения по выходу из кризиса.
Она криво усмехнулась и сказала тихо:
– Очередной ультиматум… Я уже читала что-то подобное. Вчера мне принесли «соображения» от профсоюзов… Позавчера от комитета национальной гвардии… Да-да, не удивляйтесь, генерал, комитета! Так и сказали… До этого меня завалила бумагами тайная полиция. Просто странно, что в стране столько умных людей, а толку от них никакого нет… И все, буквально все знают, что мне делать. Этого не знаю только я. – Она взвесила в руке папку генерала. – Ваш труд наиболее весом. – Изабелла положила бумаги на край балкона. – Вы простите меня, генерал. Я вспылила и наорала на вас зря. Это просто нервы и тяжелый день. Несколько дней. Много-много тяжелых дней. Я понимаю, что происходит в стране, генерал… Но что я могу сделать? Лишить их, – она махнула на город, где уже зажглись вечерние огни, – свободы?
– Это анархия. Ради свободы мы должны остановить анархию, сеньора!
Изабелла закрыла лицо руками. Сжала виски тонкими пальцами.
– Я изучу ваши бумаги, генерал. Я обещаю…
22
– На ночь глядя я бы туда не отправлялся, – сказал фон Лоос, поправляя ворот белоснежной рубашки. – Но вам, Генрих, будет интересно. Тем более у вас, видимо, нервы крепче моих. Сказывается опыт.
Генрих неопределенно хмыкнул, глядя, как Зеботтендорф о чем-то договаривается по телефону.
– Я, в общем-то, составляю вам компанию, – продолжал Лоос и залпом допил коньяк.
– За компанию и жид удавился… – пробормотал Генрих.
– Как?! – обрадовался Лоос. – Как вы сказали?
– Это такая пословица. Русская.
– Удивительно! Определенно, есть что-то общее…
– В чем? – Генрих посмотрел вслед нетвердо шагающему Лоосу.
Тот подошел к столику, налил себе еще коньяка, лихо крутанулся на каблуках и едва не упал.
– В нашем с ними мировоззрении…