- Врачи диагностировали инсульт, - сухо отвечает Зак и, не дожидаясь следующего вопроса, добавляет: - Да, тут расследования не требуется. Но за прошедшие месяцы в Мэнгроув Плейс пострадало ещё три человека.
- В смысле "пострадало"? Они тоже в коме? Или парализованы?
- Они мертвы, - коротко отвечает Зак, и Лу на секунду немеет, а потом выдыхает:
- Нихрена себе! То есть Боже правый! Ты серьёзно? Три трупа? Почему же эту мясорубку не крутит полиция?
- Потому что все три инцидента коронер не отнёс к разряду убийств. Что, интересно? - ехидно усмехается Зак, глянув в засверкавшие азартом синие глаза своей взбалмошной напарницы.
- Ещё как! - Лу птицей слетает со стола, у неё уже нет сил спокойно сидеть на месте. - Ну же, подсыпь подробностей, босс! Я буду паинькой, клянусь! Куплю Оксфордский словарь и выучу все приличные слова, какие там найду!
Зак невольно фыркает.
Ему ли не знать Лу с её ужимками! Он заступался за неё, переехавшую с Севера "шалаву с отвратительными манерами", "белую шваль", ещё в старшей школе, был её единственным другом, пока та не стала звездой местной театральной студии и украшением школьной команды болельщиц. Паинька, как же! Хулиганка и выпендрёжница, была и есть.
С острым, как бритва, умом.
- В Мэнгроув Плейс было шесть постоянных обитателей, - приступает наконец Зак к обстоятельному рассказу. - Сам Роджер Монтгомери, его внук Стивен, тридцати лет, его внучка Белинда, двадцати семи лет, кухарка миссис Пирсон, семидесяти двух лет, и экономка миссис Уильямс, тридцати пяти лет, со своим несовершеннолетним сыном Майком. После того, как старика хватил удар, к ним добавилась его сиделка, миссис Кинселла, пятидесяти лет.
- А сколько лет сыну экономки? - перебивает его Лу, и Зак вынужден заглянуть в свои заметки:
- Шестнадцать.
- Вполне способен укокошить кого угодно, - удовлетворённо констатирует Лу. - Продолжай.
- Когда со стариком случился удар...
- Стоп, - Лу вскидывает руку. - Как это произошло? В постели? Или за скучным семейным обедом, когда он сообщил внукам, что меняет своё завещание в пользу кухарки?
- Роджера Монтгомери нашли лежащим у подножия парадной лестницы в пять часов утра тринадцатого апреля, - невозмутимо поясняет Зак. - Когда стало ясно, что в сознание он не приходит, вызвали парамедиков, и те отвезли его в окружную больницу. Увы, невзирая на все принятые врачами меры, речевая и двигательная активность к Роджеру не вернулась. Однако в своё время он сделал специальное распоряжение именно на случай своей возможной недееспособности. Он приказал, чтобы его не оставляли в больнице, а привезли под крышу Мэнгроув Плейс. Так что его вернули обратно в особняк и приставили к нему сиделку по рекомендации той же больницы.
- Ясно, - задумчиво кивает Лу. - Но что он вообще делал на этой лестнице? И кто его нашёл?
- Нашла его как раз кухарка, миссис Пирсон, которую ты только что помянула всуе, - хмыкает Зак, откинувшись на спинку кресла. - Ей семьдесят два, как я уже сказал, и у неё, видимо, как и у хозяина, возрастная бессонница. Встаёт рано, убирает кухню, готовит завтрак. Старик Монтгомери по утрам, как утверждают все, любил прогуливаться вокруг дома. Тут всё просто, - Зак на минуту умолкает и снова заглядывает в бумаги. - Итак, когда Роджера Монтгомери привезли из больницы домой, там уже прибавилось народу. Приехали: Конни Чемберс, вдова его племянника, сорока лет, с двумя девятилетними детьми-близнецами, Виктор Леруа - внучатый племянник старика, тридцати шести лет, Джозеф Маклин - двоюродный кузен, семидесяти двух лет, Кристина Шарп - престарелая кузина, семидесяти пяти лет, и, наконец, Вирджиния Чивингтон, тридцати двух лет. Она никому из присутствующих родственницей не доводилась, но была учительницей близнецов.
Он переводит дыхание после длинного монолога и внимательно смотрит на Лу, которая тем временем уселась прямо на ковёр, поджав под себя ноги и вперив взгляд в мусорную корзину - так, будто там кино показывали.
- Отличный расклад, - бормочет она себе под нос. - Мне нравится. А кто же из них сыграл в ящик? То есть отдал Богу душу?
- Трое последних, - лаконично поясняет Зак. - Джозеф Маклин, Кристина Шарп и Вирджиния Чивингтон.
- И что же, смерть каждого была квалифицирована как произошедшая по естественным причинам? Или как несчастный случай? Стоп, не говори пока, - Лу запускает пальцы в свои чёрные кудри. - Что тебе известно о завещании старого Монтгомери? Насчёт кухарки - это был гон, конечно, но, чует моё сердце, здесь что-то всё-таки не так, м?
- Да, здесь всё обстоит очень интересно, - медленно произносит Зак. - Первоначально старик завещал всё своим внукам и по мелочи - прочим родственникам. Его сын Фрэнк Монтгомери, отец Стива и Белинды, погиб в авиакатастрофе вместе с супругой, когда дети были ещё подростками. Дед забрал их к себе. Таким образом, прямыми наследниками являлись внуки. Но завещание было изменено в конце прошлого года. Согласно новым условиям, имущество Роджера Монтгомери в равных долях отойдёт каждому из его кровных родственников, кто на момент его кончины будет находиться в Мэнгроув Плейс. Условия завещания, к сожалению, стали всем известны - Роджер их и не скрывал. Более того, он их обнародовал.
- Нихрена себе! - едва слышно выдыхает Лу, поднимая на Зака ошеломлённый взгляд. - И сарычи тут же слетелись к смертному одру!
- Не тут же, - педантично поправляет Зак, - а лишь когда он вышел из игры.
- Да он же, можно сказать, сам себе смертный приговор подписал.
- И не только себе, - со вздохом подтверждает Зак.
- Теперь рассказывай, как они умерли, - возбуждённо требует Лу, взлетая на ноги. - Давай-давай!