Да, иногда Джон ревновал. Ревновал не к настоящему, оно было абсолютно прозрачно. Не нужно применять дедуктивный метод, чтобы понять, что никого вокруг Шерлок просто не замечает, и ему никто не нужен кроме Джона. Но кто-то же гораздо раньше разбудил в Шерлоке и страсть, и чувственность. В те два года, когда он считался мертвым? Вряд ли. Для него они были очень непростыми. И Джон в это верил безоговорочно. Это было до того. До их знакомства.
Впрочем, будучи взрослым человеком и понимая, что все, что было когда-то, осталось в прошлом, иначе бы не было всего того, что сейчас происходит у них, Джон гнал мысли об этой ревности. Что бы там ни было у Шерлока когда-то, сейчас он целиком и полностью принадлежал только ему.
Он знал это, и это знание делало его самым счастливым человеком на свете.
И еще в его жизни случилось то, о чем он никогда даже не мог подумать.
После месяца совместной жизни и умопомрачительного секса Джон все-таки задал Шерлоку вопрос, который не давал ему покоя. Шерлок никогда не настаивал, да даже не пытался предложить поменяться им местами. Он отдавался Джону с желанием, охотой, получая несомненное удовольствие, ни разу даже не заикнувшись о том, что может быть иначе. Возможно, и Джон склонялся к этой мысли, что иначе Шерлоку просто не нужно. Попросту, ему не нужна или не нравится активная роль. И он получает большее удовольствие от пассивной.
Джон, поборов смущение, все-таки спросил об этом Шерлока. Тот удивился вопросу, и что было совсем не в его духе, долго формулировал ответ, который сводился к тому, что он, Джон, всегда утверждал, что не гей, и что Шерлок просто не предлагает ему того, что его сознание, скорее всего, не захочет принять. Но вообще-то, если Джону это интересно, то ему, Шерлоку, нравится и та, и другая роль.
Разговор этот привел к тому, что местами они все-таки поменялись. На этом настоял сам Джон. И ни разу не пожалел об этом. Шерлок умел доставлять удовольствие и получать его в любой роли. Но гораздо важнее было все-таки то, что они чувствовали друг к другу. Это действительно была любовь.
Шерлок был по-настоящему счастлив. Сейчас он мог это сказать с полной уверенностью. Майкрофт был прав. Джон любил его. Очень любил. Ни разу не дав усомниться в своей любви. Но даже несмотря на это Шерлок не мог справиться со своей ревностью. Ее причиной были исключительно женщины, окружающие Джона. Почему-то они всегда видели в нем бесценного собеседника и потенциального жениха. Это бесило. Ну и еще то, что, в отличие от него самого, Джон никогда никого не отшивал явно и однозначно. Было ли это проблемой в их отношениях? Скорее всего нет. Стоило Джону оказаться рядом, и Шерлок успокаивался. Он даже научился не предъявлять тому претензий по поводу долгих разговоров и слишком затянутых прощаний. Ну… или почти научился. Джон почему-то без слов понимал его недовольство. И надо отдать ему должное, просто чаще всего не обращал на него внимания. Не устраивал заверительных бесед о чувствах. Шерлок иногда понимал, что просто глупо раздражаться на то, что, например, является работой Джона, но все равно не мог этого не делать. Впрочем, раздражение его, как правило, было направлено не на Джона, а на ту собеседницу, что не оставляла его в покое. Иногда Шерлок сам мог бесцеремонно прервать затянувшуюся беседу. Он просто считал вправе это сделать, спасая Джона от назойливых, по его мнению, скучных, навязчивых и глупых дам, у которых на лбу было написано желание найти спутника жизни. Но все это не было на самом деле проблемой для них.
И еще в одном Майкрофт был, безусловно, прав. Шерлок не забыл и никогда не забудет Алана.
Да, он помнил о нем всегда. Это была очень светлая память, с чувством огромной благодарности и любви. Другой любви. Той, что навсегда останется с ним. Шерлок не мог отрицать, что частичка его души всегда находится там, с Аланом. Но сейчас это не было так больно.
Спустя два месяца жизни с Джоном он попросил того дать ему два дня. Если бы Джон спросил зачем, наверное, Шерлок рассказал, как бы это ни было сложно. Но Джон не стал задавать вопросов. Просто сказал, что понимает, что ему так нужно. Попросил только быть на связи. И Шерлок был ему за это безмерно благодарен.
Он пришел на могилу Алана, точно зная, что не предает его. И с уверенностью, что и тот это прекрасно знает. Их история навсегда останется в сердце. Их любовь всегда будет с Шерлоком. Она не останется в прошлом. Она будет в памяти. В настоящем. В том настоящем, где есть место еще одному человеку, который дал Шерлоку возможность снова жить. Жить и всегда помнить.
Шерлок действительно был на связи постоянно. И меньше чем через двое суток вернулся домой. И тогда Джон не задавал вопросов. Шерлоку было не по себе от этого, он только сказал, чтобы Джон ничего такого не думал… Какого такого? Он и сам не знал. Ведь тот не мог не понимать, что Шерлок просто никогда в своей жизни не изменит ему. А Джон сказал, что ничего и не думает. Значит так просто надо.
И эти два дня отсутствия Шерлока дома совершенно никак не отразились на их отношениях.
Джон действительно знал, что дело не в изменах. Эта мысль ему даже не пришла в голову. Он просто решил подождать, пока Шерлок расскажет то, что не дает ему покоя.
Но любопытство Джона удовлетворил Майкрофт. Когда детектив второй раз уехал на два дня, попросив прощения у Джона и получив его. Старший Холмс пришел в тот же день на Бейкер-Стрит, уселся в кресло Шерлока и без предисловий сообщил:
- Его звали Алан. Они вместе учились. Он погиб, Джон. Его могила в Америке, Шерлок сейчас там.
- Почему вы это говорите? – Джон был явно озадачен такой откровенностью Майкрофта.
- Мой брат делает много глупостей. Не хочу, чтобы у вас были проблемы. Просто знайте это, Джон, - Майкрофт вздохнул. – Когда-нибудь он расскажет вам про него. Не стоит торопиться.
- Я и не тороплюсь.
- Тем лучше, - кивнул Майкрофт на его замечание. – Он погиб в Рождество. Вас ведь удивляет, почему Шерлок так ненавидит этот день? Думаю, теперь понимаете. Но это не значит, что его не нужно праздновать. Вы… Джон, с вами он вновь вспомнит про него. И примет.
- Ужасно, - Джон покачал головой. – Я не представлял, что за всем этим стоит.
- Теперь представляете, - Майкрофт обозначил улыбку. – Только не жалейте его. Я рассказал не для этого. Вы как никто знаете и понимаете его. Хочу, чтобы и дальше было так. Чтобы вы не искали ответы на вопросы. Даже просто в своей голове. Ни к чему это. Вы теперь знаете, где он. Думаю, понимаете и почему. Поверьте, сейчас он не рвется туда, как это было когда-то…
- Я понимаю, - перебил его Джон. – Он просто помнит.
- Вы правы, - Майкрофт одобрительно кивнул и посмотрел на него с нескрываемым уважением. – Абсолютно правы. И еще, он возвращается сюда первым же прямым рейсом.
Джон молча кивнул. Он прекрасно понял, что хотел сказать Майкрофт. Шерлок возвращается к нему. И больше ему ничего не нужно знать.
Майкрофт тоже понял это, быстро распрощался и ушел. А Джон для себя решил, что даже если Шерлок никогда не расскажет свою историю, это не имеет значения. Главное, чтобы он всегда возвращался.
========== Принять Рождество ==========
- Джооон! – Шерлок валялся на диване, прикрыв лицо каким-то журналом. Он уже вторую неделю маялся без дела, заразившись очередной детской болезнью - краснухой. И хотя все почти уже прошло, но выходить на улицу ему было нельзя. Он был все еще заразен.
- Твой телефон на столе, - отозвался тот, не отрываясь от компьютера.
Прошло десять месяцев. Самых счастливых десять месяцев в жизни Джона Ватсона. Десять месяцев их совместной жизни. Нет, сейчас Джон печатал не об этом. Вообще, их отношения оставались тайной для всех, кроме Майкрофта. Ну и скорее всего миссис Хадсон догадывалась, что их соседские отношения перешли на другой уровень, но действительно предпочитала не вмешиваться в них. Сейчас Джон был занят своей научной работой, которую принялся писать месяц назад, решив получить ученую степень. У него было для этого все.