Мы вновь отправились на поиски. На этот раз в деревню Деньково. Бывший председатель Деньковского сельского Совета Лавров подтвердил, что действительно есть в деревне могила, где похоронен лейтенант–танкист, но после неоднократных бесед с жителями Деньково мы поняли, что здесь похоронен другой воин.
Тогда Лавров посоветовал сходить в расположенное недалеко от деревни лесное хозяйство «Березовское» и встретиться там с Пелагеей Степановной Никитиной.
Уже само название хозяйства нас насторожило. Ведь село Березовское все время упоминал в своих письмах Я. Я. Комлов.
Пошли туда, нашли Пелагею Степановну Никитину, но оказалось, что она ничего не знает по интересующему нас вопросу. Опросили старожилов — безрезультатно. Кто–то, правда, посоветовал сходить в само село. Оказалось, что там тоже есть Никитина, только Евгения Степановна. Вот встреча с ней-то и принесла нам радость.
Е. С. Никитина рассказала, что ее дочь Ольга, которая сейчас живет в Москве, зимой 1941 года присутствовала при похоронах молодого офицера–танкиста, могила которого находится недалеко от села, у дороги, под одиноким деревом.
Мы нашли это место, ничем не отмеченное и оставшееся только в людской памяти. Но, может, это снова какое–то совпадение, и мы опять нашли не то, что ищем?
Пишем Ольге в Москву. Она отвечает, что действительно в декабре 1941 года к ним в дом зашли танкисты напиться воды и сказали, что привезли похоронить здесь своего командира.
Ольга хорошо помнит, что хоронили танкиста, завернув в плащ–палатку, и что на дереве, над могилой, долгое время была табличка с фамилией и именем погибшего, но только она, к сожалению, забыла их.
Однако нам было достаточно и этого, чтобы убедиться, что мы у цели. Ведь все, что рассказала нам Ольга, совпадало со свидетельствами бывшего комиссара танкового полка Я. Я. Комлова и механика–водителя танка Дмитрия Лавриненко М. М. Соломянникова, с которым у нас тоже шла переписка. Комлов писал, что, когда к штабному автобусу, который находился недалеко от деревни Покровское, в лесу около шоссе, подъехал танк Лавриненко, тело его, накрытое полушубком, лежало на броне танка, а на вопрос Соломянникова, как быть, он приказал экипажу отвезти Лавриненко в ближайшую деревню и там похоронить, чтобы местные жители могли ухаживать за могилой их боевого товарища и командира. Соломянников подтвердил это и даже нарисовал схему места, где похоронили Дмитрия. Только он точно не помнит названия деревни. Он также уточнил, что хоронили они его под одиноким деревом, завернув в плащ–палатку, так как гроб было делать не из чего да и некогда — нужно было снова идти в бой.
Теперь все сходилось, и у нас появилась наконец уверенность, что это именно то место, где покоится прах героя.
Обо всем этом мы написали в истринский горвоенкомат, обратились в облвоенкомат и добились приказа о перезахоронении останков в братскую могилу деревни Деньково.
В марте 1967 года, в дни каникул, истринский горвоенкомат известил нас о времени перезахоронения, и мы с ребятами, волнуясь, отправились в Березовское. Шли трехдневным маршрутом Москва — Истра — Новоиерусалимск — Деньково — Звенигород — Москва. 22 марта 1967 года могила была вскрыта солдатами, привлеченными для этой цели. Я сама, насколько это было возможно, проверяла каждый ком земли, ведь шел март, земля была очень сырой. Мы нашли компас, стекло от часов, ремешок с пряжкой от шлема танкиста, клочок комбинезона, петлицу с тремя кубиками. Все было очень ветхим. Целыми оказались лишь небольшие валенки.
Останки героя были перевезены в деревню Деньково, в братскую могилу, где похоронено более 1400 человек. При захоронении Лавриненко были отданы последние воинские почести, а в почетном карауле в одном строю с солдатами стояли и мои ученики.
Позже копию акта о перезахоронении и вещи бесстрашного танкиста мы передали на хранение в Центральный музей Вооруженных Сил СССР. Все это было сделано в торжественной обстановке в присутствии наших следопытов, а также пионеров дружины имени Лавриненко школы–интерната № 1 из города Армавира и матери героя Матрены Прокофьевны, которая вместе с бывшим комиссаром полка, полковником в отставке Я. Я. Комлевым и армавирскими школьниками впервые совершила в тот год поездку по местам, где воевал и героически погиб ее единственный сын».
На этом, пожалуй, можно было бы и закончить эту повесть, но однажды, совершенно случайно, попалась мне на глаза схема Московской области, изданная в 1973 году, в которой на 10‑й странице черным по белому было напечатано следующее: «Аннино (Горюны). Могила Героя Советского Союза танкиста Лавриненко, уничтожившего здесь 52‑й фашистский танк».