Прямо как…
«Нет!» – Кара встряхнулась.
Она становится Скучной Одноклассницей.
И, похоже, мисс Нильсен это почувствовала:
– А теперь, Кара, твой третий интересный факт о себе.
На этот раз мисс Нильсен произнесла слово «интересный» с таким нажимом, что не заметить было невозможно. Чтобы его выделить, она аж произнесла по слогам.
«Может, у меня ещё получится всё исправить», – подумала Кара.
Если нет, то кое-кто явно будет обедать в одиночестве до конца года.
И то, что она всеми силами пыталась задвинуть в своей голове куда-нибудь подальше, вновь всплыло на поверхность.
Она сжала губы. Может быть…
Рассказать им?
Это уж точно будет ин-те-рес-но.
Кара вновь посмотрела на безразличные лица вокруг. С этим точно надо что-то сделать.
– И последнее, – тихо сказала Кара, может быть, даже слишком тихо. – Я приехала сюда, вернее, мы с папой приехали, потому что в нашем предыдущем доме…
Она на секунду умолкла. Точно сможет сказать?
Остальные смотрели сквозь неё.
Кара закусила губу перед тем, как начать снова:
– Мы переехали сюда потому, что в нашем старом доме… Поселилось… привидение.
Девочки у окна оторвались от своих телефонов. Мальчики за первой партой позабыли о своих карандашах, и даже ребята сзади чуть-чуть выпрямились.
– Привидение? – не поверила своим ушам мисс Нильсен.
Кара кивнула.
Наконец, по классу прокатилось какое-то шевеление.
– Что же. – Мисс Нильсен выдавила очередную улыбочку. – Может, сейчас к Каре есть какие-нибудь вопросы?
Сразу пять рук взлетело в воздух.
Мисс Нильсен указала на одну из девочек.
– Как ты поняла это?
Кара на секунду задумалась.
– Всё началось со звуков. Мы начали слышать какие-то постукивания, щелчки и шорохи. Это был такой большой, старый дом в деревне. А потом этот призрак… – Кара перевела дух. – Она начала передвигать вещи, когда мы не смотрели, в основном всякую мелочь, книжки, там, кружки или карандаши с ручками.
Девочка с первой парты отложила свой карандаш. Один мальчик пробормотал: «Ну это точно враньё», но продолжал ловить каждое слово Кары.
– Почему ты сказала «она»? Как ты поняла, что призрак – это она?
Несколько человек закивало.
«Просто продолжай, – думала Кара. – Просто расскажи им». Она вдруг почувствовала себя чуть увереннее.
– Я это знаю, потому что… Я видела её.
Одноклассники начали переглядываться. Девочка на первой парте презрительно хмыкнула, однако карандаш так и остался лежать на её парте нетронутым.
– Когда? – спросил какой-то кудрявый мальчик.
– Ну, – протянула Кара, – это было много раз.
Она снова засунула руки в карманы, но оказалось, что они почти не вспотели.
Что происходит с ней?
– Но я видела призрака только ночью.
Снова поднялось несколько рук. Мисс Нильсен ткнула указкой в одного из левшей.
– И как она выглядела? – Мальчик всем своим видом выражал недоверие. – Опиши её нам.
Все согласно закивали.
– Чуть старше меня, где-то на пару лет. Но одежда как будто из тридцатых годов прошлого века. Волосы тёмные и кудрявые.
Куда бы Кара ни посмотрела, повсюду натыкалась на одинаково недоверчивые лица. Зато теперь они все её слушали. Абсолютно все.
С этого момента, что бы ни случилось дальше, её точно не будут считать скучной. И она продолжила:
– Она была какая-то синеватая. Ну или свет вокруг неё был такой синий.
Снова куча рук.
– Сколько именно раз ты её видела?
– А свет вокруг был яркий?
– Как её звали?
Кара внимательно оглядела класс.
– В нашем городе поговаривали, что её звали Мона и что очень много лет назад она жила в этом доме. – Чем больше Кара говорила, тем легче и увереннее звучала её речь. – Вроде как она умерла из-за несчастного случая, и её похоронили прямо на нашем заднем дворе.
Повисло недолгое молчание.
Сейчас Кара чувствовала себя почти уверенно.
В конце концов мальчик из середины класса поднял руку:
– Чего хотела Мона?
«Просто продолжай», – Кара кивнула ему:
– Я думаю… Ей нужны были мои пальцы.
По классу прокатился дружный вздох.
– У Моны не хватало трёх пальцев на левой руке, – пояснила Кара. – Наверное, она потеряла их из-за того несчастного случая, когда умерла.
– Фу-у-у, – протянула девочка у окна.
– Она приходила в мою спальню где-то раз в неделю, и я просыпалась от её голубого мерцания. Она просто стояла у моей кровати, а я просто застывала от страха, и у меня во рту так пересыхало, что я даже вздохнуть не могла.