– Иванов, ты когда уже начнешь думать перед тем, как на людей бросаться! Оставь моего отца в покое!
– Он тебя шлюхой обозвал! – огрызнулся Леха. Но заметно присмирел. Он не знал моего отца в лицо, тот ни разу в жизни не был в моей школе.
– Она моя дочь! – взревел возмущенный отец.
– При мне больше никто ее пальцем не тронет! И язык свой попридержи, папаша!
– Василина, опять ты связалась не пойми с кем! Какой я тебе папаша, придурок!
Я от злости и отчаяния заскрипела зубами.
– Хватит! Да! Связалась не пойми с кем! Потому что кругом одни уроды! Ни одного нормального человека! Папа, что с Федей, кто с ним в больнице?
– Оттащи этого придурка от меня! Иначе не буду ничего рассказывать!
– Да перестаньте уже!!!
Прошло еще какое-то время, прежде чем мои близкие успокоились и перестали сверлить друг друга ненавидящими взглядами. Я тоже пришла в себя и начала молча собирать вещи. Слушая, как отец рассказывает мне об очередном п…здеце в моей жизни. Потому что никаким другим словом произошедшее описать было невозможно.
Если кратко, то мой муж после очередного длительного отсутствия глубокой ночью под кайфом заявился в нашу квартиру, разбудил и напугал мою маму, которая ночевала с детьми. Мама с помощью няни попыталась выставить Виталия за дверь, но у нее ничего не получилось. Неизвестно, что там молол языком обдолбанный муженек, чем он сумел зацепить мою мега-терпеливую маму. Она закатила громкий скандал и ударила его по голове тем, что попалось ей под руку, а именно керамической вазой, стоящей в коридоре. На грохот в прихожую выскочила испуганная няня, а следом и проснувшийся Петя. И мой совершенно потерявший человеческий облик муж, весь в крови, с разбитой головой, с криком «убью гаденыша» набросился на моего старшего сына и толкнул его с такой силой, что тот ударился виском о дверной косяк и потерял сознание.
При этом известии я тихонько охнула и осела на пол.
Пока Лешка отпаивал меня водой, отец продолжал меня добивать.
– Что за фигня, Василина? Мать сказала, что твой муж – наркоман. Ты знала? Как ты это допустила? Я для чего тебя воспитывал?
И опять Лешка за меня заступился. Заявил с неприязнью:
– Заткнитесь уже, папаша. А мне намного интереснее, почему об этом не знали ВЫ. И как ВЫ это допустили, что ваша единственная дочь оказалась замужем за наркоманом? Не слишком ли много всего вы скинули на ее плечи? Как она может отвечать за поведение взрослого му…дака?
– Бл…ть, Василина, что он себе позволяет? Кто он вообще такой?
Но мне уже было пофиг на их разборки.
– Папа, что с Петей?
– Сотрясение, лежит в больнице. Мама с ним. Федя у свекров. Алиев подал на развод и клянется, что оставит тебя без копейки и лишит родительских прав на детей. Конечно, ему уже оперативно доложили, чем ты здесь занимаешься.
– И что свекры? – в ужасе воскликнула я, уже заранее зная ответ.
– Конечно, на его стороне, – фыркнул отец. – Да и дети уже подросшие, они сказали, что и без тебя справятся. Мол, зачем их внукам нужна ненадежная и беспутная мать?
– Отлично, что Алиев на развод сам подал, – ледяным тоном заявил Лешка. – Одной проблемой меньше. Василина, ни о чем не переживай, разберемся мы с этим козлом. При условии, что больше твоей ноги не будет в его квартире. Жить ты с ним больше не будешь. Поедешь со мной и будешь делать то, что я скажу.
И тут у моего отца что-то щелкнуло в голове. Он пристально уставился на моего одноклассника.
– Слууушай, а не сын ли ты Илюхи Иванова? То-то я смотрю, уж больно рожа у тебя знакомая. Поговаривают, папаша твой, птица высокого полета, с криминалом дружбу водит. А ты в Москве тоже не пойми чем занимаешься. Что, Василина, из огня да в полымя? От наркомана к бандиту в постель запрыгнула? Не понимаешь, что ты для него развлечение на одну ночь? Да и женат он наверняка. Навешал тебе лапшу на уши, а ты и рада? Не ожидал я от тебя такого.
Мне сразу же захотелось бросить все вещи на пол, затопать ногами и изо всех сил завизжать. Не знаю, как я умудрилась сдержаться. «Думай о Пете, думай о Пете, – мысленно внушала я сама себе, стараясь не вслушиваться в папины обидные слова. – Если с ним что-то случится, я никогда себе этого не прощу!»