- А ей ты что скажешь? - уточняю я.
- А что должен? - опять ухмыляется Марк. - До чего вы там в ночи договорились.
Морщусь, как от зубной боли.
- Я предложил ей работу, - думаю секунду, потом продолжаю. - Она обещала подумать.
Мой помощник довольно улыбается:
- Вот об этом и поговорю, - потом добавляет. - Я умею уговаривать самых несговорчивых дам.
И во мне опять вспыхивает не до конца еще успокоившееся чувство ревности. Сверлю его взглядом, он довольно ухмыляется.
- Я прям под впечатлением, - веселится он. - Вот уж не думал, что доведется увидеть невозмутимого Себи Санчеса, сгорающим от ревности.
И сбегает самым постыдным образом от моего праведного гнева. Черт-е что! И все же, надеюсь, что ему удастся уговорить Луизу. Телефон оповещает о входящем сообщении, там всего одно слово: «адрес?».
17. Луиза
В последние пару лет я думала, что уже отпереживала, что вся эта история осталась в прошлом, но стоит мне сойти на станции Марн-ля-Вале Шеси, что недалеко от входа в Диснейленд, я понимаю, как я ошибалась. Вот здесь я стояла, пока ждала поезд, вот в этой кассе покупала билет, и порой мне кажется, что я вижу ту девчонку в слезах, которая пытается забиться в самый неприметный угол, чтобы на неё никто не обратил внимания. Странно, тогда я не смогла бы точно рассказать, как добралась до Парижа, а сейчас будто наяву это вижу. Лусия вертится вокруг нас, отвлекая от ненужных мыслей, но и не вспоминать совсем не получается.
- Что-то ты притихла, - замечает моя внимательная мать.
- Вспоминаю, - отвечаю, не вдаваясь в подробности.
Она молчит, не расспрашивая ни о чем, за это я ей безмерно благодарна. Моя непоседа рвётся быстрей попасть в парк. И мы не сговариваясь, шагаем быстрее к билетным кассам. Парк только открылся, и нам везёт, очереди ещё не выстроились. В первом же магазине приходится купить уши Микки Мауса для Лусии, иначе покоя нам не будет. Знаю, что балую ее, но ничего не могу с собой поделать.
В этот раз без вип-сопровождения и без экстремальных развлечений, а за руку меня держит дочь, но я все равно хорошо провожу время, лишь только время от времени ловлю на себе задумчивые взгляды мамы, когда в очередной раз, задумываясь, смотрю на очередного огромного монстра, откуда раздаётся радостный визг катающихся.
- Может прокатишься, - наконец, не выдерживает она, видимо, полагая, что причина моей хандры - желание прокатиться на чем-то более экстремальном, нежели детские и семейные аттракционы. Отрицательно качаю головой, отвечая одновременно и ей и себе. Ведь в этот раз меня некому держать за руку.
Мы торчим в парке до самого вечера, и лишь когда осенняя прохлада берет своё, едем обратно. Лусия настолько переполнена впечатлениями, что стоит только башням парка пропасть из видимости, практически сразу засыпает.
- Чем сегодня занята твоя голова целый день? - спрашивает мама, удостоверившись, что Лусия спит.
- Мне предложили работу, высокооплачиваемую, - отвечаю, понимая, что должна, как минимум, обсудить это с ней. Ведь ей придётся остаться на долгое время с моей дочерью.
- Что за работа?
- Сделать обложку к музыкальному альбому.
- И что тебя беспокоит? - недоумевает моя практичная матушка.
- Это отец Лусии, - после некоторого молчания признаюсь я.
- Даже так? - интересуется, внимательно вглядываясь в мое лицо. - А ты не хочешь рассказать ему про дочь?
- Пока нет, - молчу, потом добавляю. - Может, позже.
- То есть, ты допускаешь такую мысль? - в ее голосе явно слышится ирония.
- Мама, скажи, а ты любила моего отца? - этим вопросом я никогда не интересовалась раньше, а сейчас мне прямо необходимо это узнать. Она задумывается, потом все же отвечает:
-Тогда думала, что любила, но потом, когда он даже не удосужился узнать про тебя, посмотреть на тебя, поняла, что и чувств к нему уже никаких не испытываю, ни любви, ни злости.
- А ты встречалась с ним после?
- Да, пересекались пару раз в университете в Англии.
- И что?
- И ничего, вот знаешь совсем, поздоровались и разошлись, даже эмоции никакие не всколыхнулись.