Рожнов шумно вздохнул, перевернул листок календаря, посмотрел на часы.
— Мне нравится твоя вдумчивость, Демин, — сказал он серьезно. — Это хорошее качество. Надеюсь, оно окажется полезным. Кстати, хозяин дома, этот Жигунов, когда-то был известным человеком в городе. Последнее время старик запил, хотя особых причин вроде и нет...
Подходя к своему кабинету, Демин услышал за дверью телефонные звонки. «Что-то последнее время события поторапливают меня, — подумал озадаченно. — Дома звонят, здесь кому-то невтерпеж...»
— Да! — крикнул он в трубку. — Слушаю!
— Демин? Доброе утро, Валентин Сергеевич, — прозвучал неторопливый, даже слегка замедленный голос, и Демин сразу догадался — медэксперт.
— Здравствуйте, Степан Александрович. С вашей стороны очень любезно...
— Я же сказал вчера, что позвоню.
— Спасибо, Степа. Ты настоящий друг.
— Скажи, Валя, только откровенно, что ты думаешь о ночном пожаре?
— Версия напрашивается сама по себе... Собралась компания... Крепко выпили, некоторые отключились... Кто-то захотел покурить... И так далее. Может быть, в деталях что-то путаю, но пожарные склоняются именно к такой мысли.
— Пожарные? — эксперт усмехнулся. — Так ведь это... Как бы тебе сказать понятнее... Труп в наличии.
— Да, я знаю. А как остальные?
— Держатся пока... Но состояние тяжелое.
— Понимаю, ожоги...
— При чем здесь ожоги? — спросил эксперт с таким наивным удивлением, что у Демина екнуло сердце.
— Ладно, — сказал Демин. — Я приготовился. Бей.
— Я не бью, Валя, я протягиваю тебе руку помощи. Ухватился? Смерть наступила от сильного удара по голове твердым тупым предметом. Поскольку ночью было много копоти, дыма, потом еще пожарные все залили... Не разглядел я, да и ты тоже... А на свету все стало на свои места. Не зря говорится — утро вечера мудренее.
— Так... — протянул Демин, усаживаясь поплотнее. — Что еще?
— Был этот гражданин слегка пьян. Слышишь? Слегка. Остальные, конечно, пострадали от огня, но у них тоже просматриваются удары все тем же предметом. Если бы ты позволил мне сделать предположение...
— Позволяю!
— Это был молоток. Молоток с квадратным сечением. Если будешь на месте происшествия, поищи в пепле. Ручка скорее всего сгорела вместе с отпечатками пальцев, ты их не найдешь, а вот молоток может пригодиться. Такие дела, Валя. Сейчас я сяду за долгое описание всех моих находок и догадок, но тебе вот позвонил на случай, если что пригодится.
— Спасибо, Степа. Спасибо! — Демин положил трубку и тут же снова поднял ее, набрал номер пожарного управления. — Что у вас, ребята?
— Единственное, что можно утверждать с полной уверенностью, — пожар начался в комнате, где были люди. Виной тому не электропроводка, нет оснований предполагать, что вспыхнул бензин, керосин, поскольку никакой посуды для этого в комнате не было. Много, правда, бумажного пепла.
— Это все?
— Все. Заключение получите завтра.
«А теперь, дорогие товарищи, давайте пораскинем умишком, — проговорил Демин, откидываясь на спинку стула. — У нас в наличии четверо пострадавших. Один погиб. Трое в тяжелом состоянии. Все началось с застолья. Выдвинем предположение — перепились, передрались, одного даже насмерть зашибли. Может такое быть? Может. Правда, возникает сомнение — пострадали все четверо. Обычно в драке кто-то побеждает, кто-то оказывается сильнее...»
Демин набрал номер эксперта.
— Внимательно вас слушаю, Валентин Сергеевич.
— В доме нашли четверых, все четверо пострадали. Вопрос: могли ли они сами нанести друг другу...
— Исключено. Одинаковый характер ранений режет, Валя, твою версию на корню. Кроме того, погибший — самый крупный среди них мужчина, смею предположить — самый сильный. Ему больше всего и досталось.
— Ты укажешь об этом в заключении?
— Обязательно. Видишь ли, Валя, человек, получивший такой удар, сам уже не сможет сделать что-то подобное. Он выбывает из игры. Следовательно, должен быть некто оставшийся целым. Такова моя скромная догадка.
«Так, продолжим наши размышления. — Демин положил трубку. — Через десять минут идти к Рожнову, а дело усложняется. Просчитаем дом... Две половины на два хозяина. Один выход заперт изнутри, другой — снаружи. Веселье происходило в той половине, которая заперта снаружи. Следовательно, при возникновении пожара все могли выйти через вторую половину дома. Что же им помешало? Плохое самочувствие? Или был человек, который пил вместе с ними, а потом по каким-то причинам решил от всех одним махом избавиться? Человек, который укладывает всех своих собутыльников, а потом поджигает дом, не похож на легкомысленного. Очевидно, у него много других несовершенств, но упрекнуть его в легкомыслии нет оснований. Что может толкнуть человека на подобное? Ненависть или опасность. Итак, он поджигает дом и уходит. Но это имеет смысл, если люди погибнут. А они не погибли. Живы. Кроме одного. Значит, преступник обречен? Если они выживут и заговорят...»
Демин тут же позвонил в больницу.
— Главврача, пожалуйста. Я подожду, — сказал он нетерпеливо, поняв, что кто-то решает, как ему быть, не обидится ли главврач, если он его к телефону позовет. — Николай Иванович? Здравствуйте, Демин беспокоит. Помните такого? Спасибо, жив-здоров... Трудимся в меру сил и умения. Николай Иванович, к вам этой ночью доставили трех пострадавших во время пожара.
— Да, есть такие.
— Их состояние?
— Крайне тяжелое.
— Надежда есть?
— Надежда есть, но не больше. Никакой уверенности.
— Кто-нибудь приходил, делал попытку встретиться или хотя бы узнать их состояние, вообще — интересовались?
— Были звонки.
— Кто звонил?
— Ну, Валентин Сергеевич, вы слишком многого от меня хотите.
— Николай Иванович, настоятельная просьба — никого к ним не пускать.
— Не понимаю? — уверенный бас главврача выразил искреннее недоумение.
— Видите ли, Николай Иванович, есть основания полагать, что найдется человек, который захочет встретиться с ними во что бы то ни стало.
— Зачем?
— Ему очень не понравилось, что их удалось спасти.
— Вон оно что... Был сегодня утром звонок... Как мне показалось, звонил весьма молодой человек... Его настойчивость я отнес за счет волнений о родственниках.
— Он спросил о ком-то конкретно? Назвал чье-то имя?
— Одну минутку, Валентин Сергеевич... Дайте подумать. Трубку подняла сестра, подошел я... Он сказал, что является родственником доставленных ночью людей и потому волнуется...
— На каком они этаже? — спросил Демин.
— На третьем. Это имеет значение?
— Можно проникнуть в палату через окно?
— Совершенно голая стена.
— Ну, хорошо. Извините. Только просьба — неплохо бы дверь палаты держать под присмотром.
— Рядом столик дежурной. Это вас устраивает?
— Вполне. Я все-таки подъеду, возможно, придется оставить у вас нашего товарища.
— Не возражаю.
«Ну, товарищ Рожнов, держитесь!» — подумал Демин, направляясь в кабинет начальника. Рожнов, не прекращая телефонного разговора, глянул на Демина, махнул тяжелой ладонью в сторону стула, садись, дескать.
— Пока ничего сказать не могу, — ответил он кому-то в трубку и вопросительно вскинул брови, как бы спрашивая у Демина. — Позвоню через полчаса, — сказал Рожнов и осторожно положил трубку. — Прокурор города. Интересуется. Поговаривают, что у нас четыре трупа, представляешь?
— Пока в наличии только один, — сказал Демин. — Кстати, ученые люди утверждают, что смерть наступила от удара по голове твердым тупым предметом. Не исключается молоток.
— Дальше, — бросил Рожнов, нависнув над столом.
— У остальных пострадавших такие же травмы.
— Все?
— Сегодня утром в больницу позвонил неизвестный, назвался родственником пострадавших.
— Что ему было нужно?
— Весьма настойчиво интересовался их самочувствием.