К тому, что она осталась в доме, генерал отнесся совершенно равнодушно. Дом большой, даме отвели несколько комнат в Южном крыле. Сам генерал занимал Северное. И дома он почти не появлялся, все дни проводил в своем рабочем кабинете магистрата.
С первых же дней пребывания Тимина попыталась устроить совместные завтраки, требуя от слуг позвать на них генерала. Однако он ответил, что он не завтракает. Тогда она стала приходить к нему в магистрат, чтобы пригласить на обед. Несколько раз он согласился составить ей компанию. И тогда Тимина вышагивала рядом с ним под руку, гордо взирая на всех соперниц, которые не оставляли попыток получить сердце генерала.
Прошло почти полгода, как Тимина поселилась в доме наместника, но кроме пары совместных обедов, а также тройки устроенных ею балов для знати, где она появилась с ним сияющая под руку, генерал не подпускал ее к себе. Женщина злилась, старалась закатить ему истерики, на что генерал предупредил ее, что при следующей такой ее выходке он просто отправит ее в столицу. Тимина затаилась, хотя продолжала расправляться со всеми женщинами в окружении генерала.
Тимина замечала, что с каждым днем генерал выглядит все хуже. Он никогда не жаловался на здоровье, но женщина иногда замечала, как бледнеет его лицо, сжимаются кулаки, словно он пытается сдержать сильную боль, как по его вискам текут капельки пота. Несколько раз за последний месяц он терял сознание. Она вызывала к нему лекарей, но они разводили руками и говорили, что ничего поделать не могут, это проклятье.
Однажды Тимина услышала о какой-то лекарке, которая проживает в приморском городе их Западного предела. Говорили, что она способна на чудеса, поднимает на ноги даже тех, от кого отказались другие лекари. Тимина все время думала, как предложить Арсу поехать в приморский город, но однажды судьба улыбнулась ей. От слуг она узнала, что через день генерал собирается поехать туда с проверкой и напросилась с ним.
— Дорогой, мы так редко куда-то выезжаем. Я слышала, ты поедешь в приморский город. Я так хочу посмотреть на море, корабли, не мог бы ты взять меня с собой?
— Я еду работать и до твоих развлечений мне не будет никакого дела и времени.
— О! Ты займешься делами, а я просто покатаюсь по городу.
Тимине удалось уговорить генерала и она была счастлива. Два долгих часа дороги туда она старалась вести себя спокойно, не доставая своими разговорами Арса, который всю дорогу сидел таким хмурым и задумчивым, что казалось, он ее совершенно не замечает. А еще она видела, как он снова скрипит от боли зубами и несколько раз прикладывал руку к груди. Чем ближе они подъезжали к городку, тем бледнее становилось его лицо, дыхание стало тяжелым. Когда они въехали в город, он откинулся на спинку дивана и закрыл глаза. Тимина постучала в стену кареты, приказывая остановиться, вышла из нее и у первого встречного стала расспрашивать о лекарке.
— Это о нашей Эльзе Вы спрашиваете? — спросил какой-то мужчина.
— Да-да, о ней, — нервно проговорила Тимина, понимая, что генералу с каждой минутой становится все хуже.
— Это вам надо на улицу Морского бриза, там найдете ее домик. Он один такой — с цветами в палисаднике и красной крышей.
Тимина заскочила в карету, приказала гнать на полной скорости, так как генерал уже ни на что не реагировал. Он сидел бледный, с закрытыми глазами, по лицу тек холодный пот.
Глава 19
Лизе пришлось признаться Дарии о своей истинной причине отъезда из Северного замка. Но о том, что она — истинная Эрселия до*Марвен не стала говорить. Просто сказала, что во время нахождения в гарнизоне между ней и воином возникла страсть. Девушка не осуждала ее, только была рада, что скоро у хозяйки будет ребенок. А пока они приведут дом в порядок.
Через месяц домик сиял белыми стенами, красная крыша выделялась среди остальных серых крыш. А еще Дария привела в порядок небольшой участок земли вокруг дома, устроила перед домом палисадник, где теперь красовались розы.
Новых соседей жители улицы встретили настороженно, но услышав «печальную» историю о вдове, потерявшей мужа на последней войне, которая ждет ребенка от погибшего мужа и которого бедный ребенок никогда не увидит отца, прониклись сочувствием. Когда узнали, что она лекарка, стали обращаться с разными болезнями.
Лиза устроила на первом этаже дома свой «приемный» кабинет и комнату, где поставила три кровати, чтобы здесь на ночь оставались те, кому требовалось наблюдение какое-то время.