– Я-то знаю… – удивленно ответил Алексей.
От бывшего филера такой эрудиции не ждешь. Капитан Румянцев – первый российский мастер тайных операций. Прославился тем, что похитил из Германии мазепинского наследника Войнаровского, а потом доставил из Италии беглого царевича Алексея.
Василий Васильевич усмехнулся:
– Это я раньше валенок был, ничем кроме пива и картишек не интересовался, а за тринадцать лет при Виктор Борисыче, наверно, тысячу книг прочел. За орлом летаешь – высоко поднимаешься. Ладно, давайте к делу. Раз вы, Алексей Парисович, такой знаток безопасности, валяйте, предлагайте, как нашей команде играть, чтоб гол не пропустить.
– Я сказал, что на «ты» я бываю только с офицерами… – Романов широко улыбнулся. – Не совсем так. С футболистами тоже. Во время игры церемонничать не приходится.
Снова, уже в третий раз, пожали руки, крепко и от души.
– Сначала, Вася, мне нужно иметь полную картину. Я же к воротам по краешку поля прорвался.
– Прорваться ты прорвался, но гола бы не забил. У меня чем ближе к воротам, тем плотней защита.
– Сейчас поглядим. Вопрос первый. Как часто собирается штаб?
Будет отвечать или нет?
Алексей внутренне напрягся.
– Раньше – раз в неделю, если ничего экстренного.
Сейчас три раза. Последнюю неделю перед первым июня будут встречаться каждый день.
– Это слабое место. – Романов неодобрительно нахмурился. – Один удар – и всех возьмут разом.
Полканов подмигнул:
– Не всё так просто. Давай пока, спрашивай дальше.
Что он имеет в виду? В каком смысле «не так просто»?
– Ладно. Второй уязвимый пункт – глава «Союза», Саввин. Где он живет, как охраняется?
– Охраняется хорошо, при нем всегда двое моих лучших ребят. А где живет – не скажу. Сам не знаю. Виктор Борисович, как лисица. Два раза в одном месте не ночует. Привычка еще с тех времен. Его даже Охранка найти не могла.
– Хорошо. Третья прореха – дивизионные командиры. И здесь ты меня не успокоишь, я сам видел, что берегут их паршиво. Довольно чекистам выйти на одного, как я на Меркурова, да взять его – и считай, всей дивизии нет. Кто трое остальных?
После паузы Василий Васильевич сказал:
– Начдив-1 – генерал Жбанов. Который на бобра похож.
«Морж», сообразил Романов.
– Тощий, длинный – полковник Шерер, начдив-2. Начдива-3 Меркурова ты знаешь… А красавец-брюнет – это командир кавалерийской группы ротмистр Миркин.
Алексей удивился:
– У…нас (чуть не вырвалось «у вас») даже кавалерийская группа есть?
– А как же. Сотня офицеров записалась в красные эскадроны и в Кавшколу РККА. Первого июня они соберутся в несколько летучих отрядов. Быстрые удары, служба связи. Город-то огромный, без кавалерии никак.
– Погоди… – вдруг сообразил Романов, вспомнив вчерашний рассказ Шварца. – Ротмистр Миркин? Тот самый? Из «Евреев-воинов»?
– Ага. Хороший мужик. Как говорит Виктор Борисович: «Миркин хоть еврей, но воин».
– Да как же так? Я хотел своего товарища, прапорщика Иосифа Шварца, записать в «Союз» – мне отделенный сказал: евреев не принимаем!
– Миркин – это Миркин. Его даже жидомор Шерер уважает. А еще Миркин у нас казначей. Все финансы на нем. Как говорит Виктор Борисович: «Миркин хоть воин, но еврей».
Прикинув возможные варианты, Романов выбрал самый перспективный.
– Мне бы приглядеться к каждому из них. Характер, привычки. Я пока только Меркурова знаю. С ним, я думаю, довольно провести хороший инструктаж по конспирации. А за остальными тремя я бы походил, понаблюдал. Индивидуальная охрана действенна, только если соответствует привычкам и психологическим характеристикам объекта. Дай мне их адреса.
– Зачем тебе адреса? – уклонился Полканов. – Пойдем со мной. Сейчас понаблюдаешь. Заодно и я тебе расскажу про ихние характеристики.
– Куда пойдем?
– Заседание еще не кончилось. У Виктор Борисыча в повестке 23 пункта.
– А можно?
– «Охранному сектору» всё можно. Если осторожно, – подмигнул Полканов. – Идем, Алеша, идем.
Они поднялись из подвала наверх, в небольшую, очень опрятную комнату.
– Моя келья, – сказал Полканов. – Тут и коротаю затворнические дни.
Подошел к стене, отодвинул какую-то заслонку, приложил палец к губам.
Стали слышны голоса.
В стеклянном квадрате был виден знакомый врачебный кабинет.
Василий Васильевич шепнул:
– С той стороны – зеркало над умывальником.