- Не стоит. – Бесстрастным голосом произносит князь. – На моем месте так поступил бы любой другой мужчина.
- Я никогда не забуду вашу доброту. – Продолжала Елизавета благодарить. – И, конечно же, вашу князь Варшавский. – Посмотрела она на другого мужчину.
Значит, я угадала.
- Мадам, не вгоняйте нас в краску. – Проговорил Василий сквозь смех. – Да что, не стоит.
Князь Василий, может, и был смущен, но никак не Андрей Волконский.
Он стоял и смотрел на всех холодным, равнодушным взглядом. Словно осколок льда сидел в его сердце и не давал ему излучать тепло окружающим.
Заиграл вальс. Гости начали разбиваться по парам, а кто-то просто уходил в сторону, освобождая зал для танца.
Ко мне подошел неизвестный мне мужчина.
- Не подарите ли мне танец, Виктория.
Значит, все-таки известный. Только вот я его не знаю.
Я взглянула на Елизавету. Пусть лучше она решит, можно ли мне танцевать с этим молодым человеком.
Маменька одобрительно кивнула.
И я пошла.
Вот на кой черт пошла?
Я в тысячу раз пожалела о поспешном решении потанцевать.
В приюте нас учили вальсу, и я даже была самой лучшей танцовщицей в группе. Но этот танец…. Он совсем не схож с тем вальсом, которому нас учили когда-то в приюте.
Бедный, несчастный молодой человек. Я раз двадцать наступила ему на ноги, но он стойко продолжает терпеть мою неуклюжесть.
Представляю, что обо мне сейчас думают все гости.
Оглянулась. Мама в ужасе, госпожа Тарковская, как всегда смеется, развратник Владимир нахально улыбается.
Но больше всего меня сейчас волновали эти темные глаза.
Он так внимательно следил за каждым моим движением, что я еще больше стала испытывать неловкость от своего неумения вальсировать.
Наконец-то музыка закончилась. И я, тысячекратно извинившись перед своим напарником, спряталась от всех подальше. Стыдно. И совершенно не горю желанием слышать в свой адрес насмешки профессионалов вальса.
Эх, не дали мне побыть в уединении и минуты.
Подошла разъяренная маменька.
- Виктория! Объясни мне, что сейчас это было? Очередное твое безумство? Если ты не хотела с ним танцевать, то не ходила бы тогда. Выставляешь и себя и меня на посмешище.
- У меня не получается вальсировать. – Попробовала я объясниться, но меня даже не стали слушать.
- Как не получается?! Ты же с пяти лет танцуешь!
Не я, а другая Виктория. Но сейчас с Елизаветой лучше спорить. Она невероятно зла на меня.
- Это был мужчина, который просил у меня твоей руки. – Сообщила она, спустя минуту молчания.
- Если он просит моей руки, зачем к тебе подходить с предложением?! Почему бы ему не спросить для начала меня?
- Виктория! Что ты такое говоришь?! – злость матери даже не утихала, а росла с каждой секундой.
И я промолчала.
Чувствую сильнейшую усталость. Все от меня чего-то ждут и надеются на что-то. Я вообще не понимаю, что происходит сейчас со мной. Все происходит и выглядит так реалистично, что ни о какой актерской игре и речи быть не может.
Неужели я, в самом деле, попала в прошлое?
Вечер продолжается. Время близится к ночи. Гости распивают шампанское и вина, мужчины наслаждаются обществом изысканных дам, женщины в открытую, даже в присутствии своих мужей, флиртуют с другими мужчинами, а я стою в сторонке и скучаю по своему Женьке и по своей другой жизни.
Не понимаю, как такое возможно? Жить на две жизни, и одну из них не помнить.
Я вообще когда-нибудь смогу вернуться обратно, в будущее? Или мне теперь суждено жить в 19 веке до самой старости?
- Виктория, не подарите ли мне танец? – От неожиданности я даже подпрыгнула.
Я так глубоко задумалась, что не заметила, как ко мне подошел… князь Волконский.
- Я… – не знаю, что ответить, мне очень хочется покружиться с ним в танце, но мое умение вальсировать... Мне легче станцевать брейк-данс.
– Вы же видели, как я танцую? Поэтому лучше не стоит….
Но он не стал больше меня слушать, взял за руку и вывел прямо на середину зала, и это под сотни завистливых женских глаз.
Когда началась музыка, он крепко схватил мою руку, нежно обнял за талию и резко притянул к себе. Мне же оставалось только подчиниться ему, опустив руку ему на плечо.
И мы поплыли….
В самом деле, поплыли! Он так искусно меня водил по залу, что мне казалось, что я просто парю по воздуху.
И кстати, я ни разу не наступила ему на ноги.
А его глаза…. Только сейчас я разглядела цвет его глаз. Они были цвета оливок. Такие глубокие, завораживающие глаза….
Мы танцевали так, словно в зале больше не было никого. Только он и я. И он был так близко ко мне…. Я ощущала тепло его тела, его сердцебиение, его тихое ровное дыхание. А мое же дыхание было учащенным, точь в точь ритму сердца.