- Милосерднее? Я удивлен, что вам знакомо это слово. Вы не проявляли и тени милосердия по отношению к мирам и цивилизациям, которые уничтожали.
- При всем желании мы не могли этого сделать. Но, поверьте, невозможность проявить милосердие к этим цивилизациям - бремя не менее тяжкое, чем невозможность проявить его по отношению к собственному потомству.
- Вот тут я вас не совсем понимаю. То есть, невозможность оградить ваших детей от памяти о страданиях предыдущих поколений мне понятна - эта невозможность обуславливается очевидными физиологическими причинами. Но что вам мешало проявить милосердие по отношению к бесчисленному количеству цивилизаций и миров, уничтоженных вами?
Вопрос, казалось, заставил пришельца задуматься. Во всяком случае, ему понадобилось какое-то время, чтобы, взвешивая каждое слово, приступить к ответу.
- Представьте, Центральный, что нам известно о том, что в будущем, неясно сколь отдаленном, нашу Вселенную посетит сила, имеющая целью лишь одно - уничтожение жизни во всех ее формах. Сила из других измерений, столь же недоступная нашему пониманию и воздействию, как недоступен пониманию и воздействию двумерному человечку, нарисованному на листе бумаги, художник, живущий в трехмерном мире.
Мы не знаем причин, по которым эта сила хочет уничтожить жизнь во Вселенной: может быть, мы для этой силы как плесень на колбе, мешающая чистоте эксперимента, а может, просто неудавшийся рисунок, который решили стереть.
- Вы решили лишить эту силу работы?
- По-вашему, такой ответ объяснил бы, что не дает нам проявить милосердие по отношению к мирам, которые мы уничтожили?
- Да. Что-то не вяжется.
- Не вяжется, - подтвердил Штрих, с неожиданным, как для клубка шерсти, чувством.
Чтобы подавить улыбку, Центральному пришлось, плотно сжав губы, отвести глаза от собеседника и направить блуждающий взгляд под потолок, словно предавшись размышлениям.
- Тогда у меня остается лишь один вариант объяснения вашим действиям, оставляющий место для своего рода милосердия: вы рассматриваете себя как спарринг-партнера всего живого во Вселенной.
В ответ на это предположение серый шар в центре стола чуть качнулся вперед. Движение было истолковано как кивок.
- Понимаете, Центральный, беда в том, что Вселенная сама по себе неспособна явить для жизни в ней угрозы, сопоставимые с теми, которые ожидают все живое в будущем: цивилизации давно научились обращаться и со сверхновыми, и с черными дырами и с любой другой силой. Жизнь во Вселенной почивает на лаврах своего всемогущества, даже не представляя, с чем ей предстоит столкнуться.
- Понятно. То есть, исходя именно из подобных рассуждений, вы взяли на себя пусть тягостную, но благородную миссию подготовки жизни во Вселенной к предстоящему апокалипсису?
- Это были не мы. Вы станете тринадцатой цивилизацией, выполняющей эту миссию. Тринадцатой по счету, а не по количеству. Вернее было сказать так: после того, как вы нас уничтожите, вы станете тринадцатой по счету цивилизацией, выполняющей эту миссию.
- Мы не собираемся вас уничтожать.
- Вы нас уничтожите. Мы - самая большая угроза вам, а значит, и жизни во Вселенной. Но не стоит переживать по этому поводу. Поверьте, после миллионов лет, которые ты вынужден тратить на беспощадное и изощренное уничтожение того, что считаешь высшей ценностью во Вселенной, смерть - это воистину избавление и благо. Вам это совсем скоро предстоит узнать и, что хуже того, прочувствовать, хоть вы и не обладаете коллективным разумом и памятью всей своей цивилизации, как я. Муки и ужас мириадов убиваемых вами жизней заставят вас смотреть на свою смерть, как на долгожданное избавление.
Очередную, непозволительную паузу в диалоге, опять смягчало лишь тиканье часов.
- Хорошо, - Центральный снова поёрзал на стуле, наполнив зал скрипами малопонятного происхождения, - что, если вы ошибаетесь? Что, если ваш источник информации ошибается, и никакой угрозы вторжения в нашу Вселенную не существует? К чему эти мириады смертей тогда? Что, если ваш «источник» не прав?
Клубок растёкся репейником по поверхности стола, что с некоторой натяжкой можно было принять за улыбку.
- А что, если нет? Вы готовы взять на себя ответственность за судьбу Вселенной? Не отвечайте. Вы не первый, кто задаётся вопросом «Быть, или не быть?». Ответ на него заранее известен. Из двух предполагаемых зол, вы, наверняка, выберете меньшее. Не вы первые, не вы, вероятно, последние. И мы, и задолго до нас, цивилизации отказывались от миссии всеуничтожения, но, раньше или позже, возвращались к её исполнению. Это проклятие сильнейшего, и от него не избавиться. На кону жизнь в нашей Вселенной и жизнь самой Вселенной. Вы не станете рисковать.