Без кофе вполне можно было обойтись. За дежурство Алиса выпила его столько, что сердце частило, как безумное. Но уж лучше кофе, чем тонизирующие Сашкины чаи, рецепты которых она с энтузиазмом выискивала в интернете и опробовала на Алисе. Все чаи были невероятно мерзкими на вкус, в чем, видимо, и заключалось тонизирующее действие.
— Что нового? — поинтересовалась Алекс, ставя перед Алисой ее позитивную оранжевую кружку.
— Меня с работы выгнали, — сообщила ей Алиса, не отрывая головы от рук.
— Совсем? — деловито уточнила Сашка.
— В отпуск. Марк, гад, постарался. Использовал свое служебное положение. И выставил меня вон, — Алиса поморщилась, вспоминая, как он кричал на нее.
— Это хорошо, — задумчиво сказала Алекс.
Алиса подняла голову и подозрительно посмотрела на нее.
— Хорошо, что в отпуск, — уточнила подруга, — согласись, это отличная идея. Я тоже считаю, что тебе не мешает отдохнуть. Сама собиралась предложить. Готова даже составить компанию.
— Тебя в Нью-Йорке ждут, — ответила Алиса.
— Ну, допустим, не в Нью-Йорке, а в Чикаго, это во-первых, а во-вторых, Эд все равно работает, и я своим появлением его только деморализую. Так что выжить меня тебе не удастся, не надейся.
Алиса ничего не ответила. Так случилось, что в один прекрасный день, открыв дверь, она обнаружила Александру, стоящую на пороге.
— У меня командировка в Белфаст, — заявила та, втаскивая за собой свою дорожную сумку, — я поживу у тебя немного.
Это «немного» тянулось уже второй месяц. Легенда Сашки была шита белыми нитками. Для командировки в Белфаст, который, как известно, вообще находится на территории Соединенного Королевства, останавливаться в Дублине было бессмысленно. Но подругу это совершенно не смущало. В Ольстер она съездила. На три дня. И, благополучно сдав материал, прочно обосновалась у Алисы.
Больше всего Алиса опасалась, что Сашка попытается вызвать ее на откровенный разговор, для которого у нее не было ни душевных сил, ни физических возможностей. При одной лишь мысли о том, что ей придется что-то объяснять, даже не объяснять — просто говорить об этом, внутри нее, словно цунами, зарождалась самая настоящая безмолвная истерика. Но к счастью, Александра на должность штатного психолога претендовать не стала, ограничившись ролью наблюдателя. Ее присутствие было почти незаметным и ненавязчивым, и это Алису устраивало.
— … Кофе пей, остынет, — напомнила Сашка. — Я вот даже кекс испекла.
И она жестом фокусника сдернула салфетку с блюда.
— Получилось, правда, как всегда, — Александра с некоторым сомнением смотрела на собственное творение.
— По-моему, лучше, — великодушно успокоила ее Алиса.
Готовить Сашка не умела совершенно, однако с лихвой компенсировала этот недостаток старанием и фантазией. Очередной кондитерский шедевр безнадежно подгорел, намертво прилипнув к форме, и после извлечения отсвечивал зияющими ранами на желтых боках, которые Алекс изобретательно замаскировала россыпями сахарной пудры.
Есть Алисе не хотелось, но чтобы не расстраивать начинающего кулинара, она сжевала кусочек, запивая ароматным кофе.
— Ну, какие планы? — поинтересовалась Александра, терпеливо дожидавшаяся конца трапезы. — У меня тут появились некоторые мыслишки. А не отправиться ли нам куда-нибудь, где тепло? — и Алекс бросила красноречивый взгляд в окно, за которым накрапывал привычный дождь.
— Саш, не обижайся, — сказала Алиса, поднимаясь, — но можно я лягу? Я что-то ничего не соображаю, правда. Извини.
— Да уж вижу, — проворчала Алекс. — Ступай, потом обсудим.
Войдя в спальню, Алиса повалилась на кровать. Не расстилая постель, не раздеваясь. От переутомления кружилась голова, и это вселяло надежду, что уснуть получится быстро. Кровать спружинила, с торца запрыгнул Орион, нагло бухаясь ей в ноги.
— Совсем ты совесть потерял, — пробормотала она, пихая его пяткой. Пес не двинулся с места.
Алиса вздохнула. Свинцовой усталостью наливались веки, мысли в голове ворочались тяжело, со скрипом, словно шестеренки старого, отработавшего свое механизма. Она сунула руку под подушку, нащупала пальцами узнаваемую гладкость камня. От камня исходило привычное успокаивающее тепло. Зажав его в ладони, Алиса закрыла глаза.
Глава 2
Александра отрезала кусок своего чудо-пирога, задумчиво пожевала, поморщилась. Да уж, чего не дано, того не дано. Не быть ей великим кулинаром. Выпечка ее напоминала подошву по текстуре, да и по вкусу, если честно, тоже. И как только Алиска ее стряпню терпит? Хотя та, похоже, вообще не замечала, что именно ест, и каково съеденное на вкус. Она и за стол-то садилась лишь благодаря ее, Александры, бдительной настойчивости. А не будь ее, наверное, не садилась бы вообще.