Но это так, к слову. У нас же другая тема. Любовь к себе часто встречает на своем пути не ответную любовь, но похоть, подобную позывам на низ,— именно похоть, то есть нужду тела в освобождении, которая ведет на охоту ловцов бабочек, истребителей пыльцы.
Возле нашей девушки затормозила машина, неважно какая, может быть, старый «мерс», битый БМВ, неважно. Она в таких вещах не разбиралась. Большая машина, на заднем сиденье сильно накрашенная, богато одетая особа, обратившаяся с какими-то словами к водителю (хозяйка?), довольно-таки взрослая, с прямой спиной, а впереди, рядом с шофером, еще один человек.
— Садитесь!— ласково сказал он, обернувшись к невесте.— Мы вас довезем куда вам нужно. Бесплатно, бесплатно. Мы катаемся по случаю праздника.
Остальные многозначительно засмеялись.
И он распахнул заднюю дверцу.
Наша девушка села рядом с той не очень молодой девушкой. Идти она почти уже не могла. Очень резали туфельки.
Она назвала адрес. Сразу стало весело и прекрасно.
— Только мы заедем тут недалеко, лады? Надо одного человечка встретить,— ласково сказал тот же голос впереди.
Они приехали в какой-то неухоженный дворик, по виду это были кулисы старого переулка, и заброшенное, осевшее двухэтажное строение встретило их подвальным холодом в подъезде, скверным запахом и темной, запыленной лампочкой.
— Нам сюда,— сказал тот же голос, открылась поцарапанная железная дверь, изнутри послышалась музыка, и девушка, стоявшая первой, вынужденно шагнула в потемки. Нанесло каким-то нежилым запахом пыльных бумаг, нагретых компьютеров, кисловатым духом бытовой химии и почему-то мокрых тряпок, здесь явно пользовались еще и кофеваркой — похоже, девушку привели в офис.
Тут шли какие-то праздничные приготовления, вдалеке стучал ножик и лилась вода, оттуда навстречу гостям выглянула еще одна тетка, даже постарше той, которая стояла сзади. Уборщица?
— О! Привет, кого я вижу! Какие люди!
Они все перецеловались со смехом.
— Вы с кем?— поинтересовалась уборщица, накрашенная по случаю праздника старая тетка лет сорока.
— Это вот наша девочка,— отвечал тот же парень, что в машине сидел впереди, и все засмеялись.
— А, поняла, ну что, бля,— сказала тетка и скрылась.
— Тебя как зовут?— спросил он, обернувшись.
Здесь, в коридоре, она увидела вблизи его лицо и помертвела. Он был похож на убийцу. Его друг тоже.
— Меня зовут Клава,— ответила на всякий случай девушка.
Оба парня заржали, повторяя «клава, клава».
Они ввели девушку в большую комнату, в центре которой находился раздвинутый стол с одноразовой пластиковой посудой, с салатами, нарезанной колбасой и бутылками в центре. Там сидели и стояли явные убийцы!
Составленные в углу компьютеры, календарь на стене, затасканные занавески, жухлые растения в горшках — обстановка эта производила какое-то гнетущее впечатление. Куда я попала, думала наша девица, что за бред? Куда занесло меня, идиотку?
Убийцы посматривали на нее вскользь, ухмыляясь.
Вошла та накрашенная баба, что ехала в машине.
— Идем-ка пока,— сказала она и показала рукой.
Они пошли по коридору.
В соседней комнатушке было еще теснее. Какие-то стеллажи с папками, большой заваленный бумагами стол и стол у дверей поменьше, факс, принтер, навесная полка с книжками и вьющимся растением — и под нею почему-то тахта, раздолбанная, полинявшая, странная в таком месте. Сбоку виднелась еще одна, слегка приоткрытая, дверь.
Девушка села около большого стола на стул для посетителей и затосковала. Она подумала, что так может чувствовать себя кролик, вынутый из своей клетки и принесенный в сарай к топору. Смертная тоска, вот как оно называется. Смертная тоска в ожидании неизвестного.
Парни гомонили за стеной, ржали, загремела музыка, а та женщина, которая ехала в машине, теперь как бы расслабилась. Сейчас она выглядела много старше. Она вроде бы даже сменила внешность, отвесила челюсть, ссутулилась и выпустила живот, словно ей больше не надо было быть образцовой моделью, поскольку перед ней стояла другая задача. Она села лицом к девушке за стол ближе к коридору, потыкала в кнопки компьютера. Он зажужжал. Баба воззрилась на экран. Она сидела сторожихой тут, в банде убийц.
— А где туалет?— спросила наша девушка.
— Идем,— отвечала тетка, покачав головой и скривившись.
Просительницу провели мимо включенного компьютера (там мелькала игра в бродилки-стрелялки), проводили по коридору до двери уборной и, судя по всему, постояли рядом в ожидании. Выйдя из вонючего, тускло освещенного сортира, девушка в сопровождении конвоя была доставлена обратно.