Шутка была слабая, но я и так с трудом держалась. Впрочем, Томас, он же Беркут, все равно засмеялся.
— Слушай… Ты пойдешь на вечеринку к Думсдею сегодня вечером?
— Возможно. Если меня никаких опасностей в виде летающего спорт. инвентаря больше не поджидает.
— Не поджидает.
— Ты так уверен в этом? Или главная опасность академии — это ты? — Я вскинула бровь и перевесила перекинула рюкзак с одного плеча на другое. Раз уж Кейн сам меня нашел, то почему бы не выжать из этого пользу?
Парень оценивающе окинул меня взглядом с ног до головы:
— Знаешь, по-моему, этот титул перекочевал к тебе.
— Сочту за комплимент.
— Тогда еще один вдогонку: ты потрясающе выглядишь.
— Ты меня балуешь. С другой стороны, выдавать очевидный факт за комплимент — каждый дурак сможет.
— Ты только что назвала меня дураком?
— А что, здесь это под запретом? Полиция нравов уже выехала за мной? Или личная охрана Томаса Кейна подкараулит меня у выхода из здания?
— Ты знаешь мое имя? Я польщен.
— Сложно не заметить то, что нацарапано на каждой двери в женской уборной. — Хмыкнула я, едва удержавшись, чтобы не добавить, что только в туалете этому имени и место.
— Думаю, оно красуется не только там. — Ох, как же он себя любит! — Например, ты могла услышать его по телевизору. На любом канале.
— Смотрю только криминальную хронику по вечерам, думаешь, тебе стоит там появиться? — С деланным интересом спросила я. Он лишь с улыбкой покачал головой, будто принимая поражение.
— Я забыл, как ты сказала, тебя зовут?
— Не греши на память в столь юном возрасте. Ты не забыл. Я не говорила. И мне уже пора, так что пока. — Я развернулась, направляясь к застывшим у шкафчика Кота парням. Они во всю делали вид, что не следят за диалогом. Как и все в коридоре.
— Тогда я сам придумаю, как тебя называть! — Донесся идеальный голос певца мне вслед.
Я пожала плечами и, не разворачиваясь, махнула рукой в воздухе, дав «добро» на любые махинации с моим прозвищем. — До встречи вечером, Шот*! — Снова услышала я голос, разнесший на весь коридор академии stART мое новое прозвище, которое со скоростью света разлетится по языкам студентов и закрепится за мной в будущем. Шот? Мне подходит.
На первом уроке я откровенно зевала. На втором — выдерживала атаку сообщений от Лиз, которая во всю готовилась к вечеринке. Подготовка заключалась в примерке различных нарядов и бомбардировки меня фотографиями, которые я оценивала в нашей манере: от 1 до 10. Пока что ничего не набрало больше 8-ки нашей шкалы почета, но подруга искала идеал. Как она объяснила, это наша первая вечеринка после приезда и нас должны запомнить. По мне так нет ничего проще, хочешь, чтобы тебя запомнили на вечеринке кучи молодежи? Не пей и будь абсолютно трезв. Или хотя бы попытайся не наблевать в раковину, унитаз, горшок с цветами или бассейн. И ты явно будешь отличаться. Хотя бы здоровой печенью и присутствием мозга. Но вы не думайте, я не относилась к людям стиля ЗОЖ, к сожалению.
К концу учебного дня я успела познакомиться с двумя новыми преподавателями и решила, что всему педагогическому составу, а не только миссис Пэйн, можно смело ставить диагноз: фанатизм крайней стадии. Они безумно любили свои предметы и считали их единственно важными. Но, как я говорила, я не считала это проблемой, лучше так, чем класть огромный болт, верно? В противном случае пришлось бы умереть необразованной.
Наиболее я была впечатлена нашим классным — Мистером Оливером. Молодой преподаватель русской языка, литературы, риторики и, как оказалась, театрального искусства, вкладывал душу во все, что делал или говорил. Даже за мелом он послал одного из моих одноклассников как-то по-особенному. Думаю, Элизабет в него точно влюбиться. Ну, так, чтобы не терять форму.
На всякий случай я исподтишка сфоткала и его, отправляя подруге. В ответ мне пришел смайл с глазами-сердечками и вопрос «Что это за вкусняшка в галстуке?». Что и требовалось доказать.
*Шот (Shot) — общепринято переводится как «выстрел», также можно перевести как удар, бросок, выпад, колкость.
Элизабет
Пользуясь отсутствием Саманты, я включила на весь дом музыку и передвигалась под современную попсу. К сожалению, наши музыкальные вкусы с ней совпадали процентов на 30. Разве что ту кислоту, что зачастую играла в клубах, мы одинаково не переваривали и каждый раз проверяли уши друг друга на появление кровотечения. Наедине же мы неизменно устраивали битвы за плейлист. Например, в машине. Ах да, у нас же уже нет машины! Вспомнив, что стало с очаровательным, совершенно потрясающим ярко-желтым Chevrolet Camaro, я в очередной раз вздохнула.
Моя нерадивая подруга, в период отчаянного бунтарства и желания найти свою гибель, поспорила, что выиграет гонку на спорткарах и приложила к этому все усилия. Я даже сидела рядом, и в первом ряду наблюдала, как пейзаж за окном превращается в размытое пятно, а стрелка спидометра грозит выпрыгнуть на волю. Что сказать? За время прохождения этой трассы я успела повизжать, помолиться всем Богам, даже Ра и Перуну, проклясть подругу и вцепиться в подлокотники так, что там наверняка остались следы моих идеально отманикюренных ногтей. Почему я вообще в это полезла? Хороший вопрос! Наверное потому, что решила: лучшим подругам полагается и сдохнуть вместе. Простите: погибнуть.
Так вот, как же от Саманты «уехал» ее Camaro? Нет, мы не разбились на бешеной скорости, не смяли бампер, не улетели в кювет. Но при всей страсти к экстриму моя чумная подружка любит честную игру, поэтому, когда ее соперник (Вообще, он хотел залезть к ней в трусы больше, чем в бумажник за выигрышем, но это слишком долгая история.), преднамеренно подрезал ее, он совершил большую ошибку. Во-первых, тогда Сэми действительно еле спасла наши тушки, выруливая из заноса как профессиональный дрифтер, а во-вторых, она была зла. Очень зла. Помножьте ее тягу к справедливости, проигрыш в гонке отменному козлу и адреналин… Ну и еще, она забивала в то время на таблетки. И нет, это не преувеличение. Что за таблетки? Нет, ну буду же я рассказывать все ее грязные секретики, верно? В любом случае, ответ всей этой суммы обстоятельств, этого уравнения, таков: Сэм вышла из автомобиля, подошла к заднему сидению, достала оттуда биту, вечно болтающуюся на полу без дела (Пришел ее час!), и стала наносить хаотичные, но довольно живописные удары по Porsche. К слову, парень все еще находился в Мустанге.
Истерика моей подруги обошлась ей тем, что родители отобрали Camaro. Ну, точнее, недоделанный мачо наябедничал своему папаше, но чтобы дело не дошло до суда (Обе семьи крайне богатые, а наша подруга еще и на медицинском учете, так что считайте отделалась.) они сошлись на подарке: ее тачка взамен на разбитую. Вот и вся история. Ни один богатенький мальчик на Porsche не пострадал. А жаль.
Я перебрала корзину с бельем и закинула все белые шмотки в стиральную машину, в этот момент раздался звук открывающейся и закрывающейся входной двери.
— Элизабет, ты вскрыла себе вены?
— Нет, не сегодня. А что?
— Ничего. Просто я не представляю, что еще можно делать под завывания этой девчонки.
Видите, что я говорила? Трек от Элли Голдинг стих, значит подруга добралась до ноутбука. На смену ему пришел бодренький поп-рок, что, в принципе, устраивало нас обеих. Я скатилась с лестницы и нашла девушку на кухне, жадно приникшую к крану с водой. Нет, серьезно, она постоянно пила из под крана, наклонившись к струе.
— Ты пьешь как кот.
— Спасибо скажи, что не как пес, из бачка.
— Фу, Сэм!
— Фу? Это типа место?
— Ох, заткнись. Как прошел день?
— Ничего важного. Но ублюдок ждет меня на вечеринке. — Подруга оторвалась от крана и, закрутив его, отерла рукой губы. — Готова к вечеру? Дэниэл и Питер заедут за нами в 8.
— Мм… Питер?
— Друг Дэниэла, и не надо сверкать глазами, он для тебя слишком молод и слишком мил.
— Может я решила поменять вкусы? Новое место, новая жизнь…
— А как же учитель литературы?