– Вы имеете в виду фотограмметристов, которые расшифровывали снятые летчиками разведфильмы? По-вашему получается, что они чуть ли не самое важное звено нашей боевой службы?
– Как хотите судите, но конец – всему делу венец. Не помню случая, чтобы «фотики» ошибались при проявке и сушке фильма, при его расшифровке. Но знаю, что командиры эскадрилий и летные экипажи сильно переживали, нервничали, ожидая, когда наконец фотослужба даст «добро» на качественную съемку.
– Когда точно полк вступил в сражения, какие объекты стали первыми в его действиях? Вы можете вспомнить города, цели? Как далеко наши экипажи залетали в тылы фашистам?
– Честь генерала обязывает меня сказать горькую правду. Помню, в штабе ВВС меня лично активно расспрашивали адъютанты маршала Жукова, назначенного командующим Резервным фронтом. Допытывались, где в дальнем Подмосковье разведчики с воздуха замечали прорвавшиеся вражеские танки. Жуков не мог определить, как сражаются вверенные ему войска, где линия фронта и есть ли она вообще. Вместо дальней разведки ваш полк стал вести оперативную воздушную разведку. Ибо в условиях окружения и беспорядочного отступления связь между дивизиями и даже полками была прервана. Мы пробовали подсаживать к нашим летчикам штабных пехотных офицеров, но они плохо ориентировались в воздухе. Пришлось отказаться от этой практики. Воздушные разведчики стали надежным источником информации о наших войсках. Эту задачу ваш полк успешно выполнял в роковые месяцы битвы под Москвой. Он нес большие потери. Смоленск, Вязьма, дороги, ведущие в Нарофоминск, Тулу, Серпухов – вот куда летали ваши разведчики.
– Да, товарищ генерал, хорошо помню те трагические недели. Больше трех боевых вылетов ни один из наших экипажей не делал. Либо их сбивали немцы, либо, подбитые, они садились на вынужденную. Но с разгромом гитлеровцев под Москвой какие ваши задания тогда выполнялись?
– Начали работать по прямому назначению. Вскрывали стратегические планы фашистов. Днем и ночью следили за передвижением вражеских войск и военной техники.
В конце беседы генерал вручил мне папку с дорогими его сердцу реликвиями – кандидатскую диссертацию, защищенную еще до войны, вырезки статей из «Красной Звезды» и «Сталинского сокола» о состоянии военно-воздушных сил СССР и Германии, их участии в битвах под Сталинградом и на Курской дуге, копии многотиражек Московского энергетического института, где, уйдя в отставку, Дмитрий Давыдович возглавлял военную кафедру. Один номер был посвящен 60-летнему юбилею генерала, содержал любопытные сведения из его биографии, фото из семейного архива.
Вернуть генералу архивы я не успел. Его похоронили на Химкинском кладбище, как полагается по-военному, с почестями, под оружейный салют и гимн СССР. Жаль! Скоропостижная смерть Грендаля унесла в могилу любопытную и важную информацию, которой он располагал. Мне хотелось задать ему тысячу вопросов. Кто решил создать первый полк воздушных разведчиков? Каким образом брат генерала и он сам, дети царского офицера, были назначены на столь высокие должности в Красной Армии? Почему их не коснулись партийные чистки и, наконец, самая грандиозная армейская чистка после суда над Тухачевским, Егоровым и другими маршалами?
До войны, в 1940 году Дмитрий Давыдович защитил кандидатскую диссертацию на тему: «Отражение первого массового вторжения неприятельских воздушных сил». Название весьма показательное. Оно опровергает измышления, будто Москва не готовилась к войне. Гитлер якобы затуманил головы кремлевскому руководству, подписав договоры о ненападении и дружбе. Из-за этого, мол, возникла сумятица в умах советских людей, зарубежных коммунистов, рабочего класса и даже в Коминтерне.
Лишь несмышленыши могли принять «миролюбие» Берлина за чистую монету. В фашисткой Германии не объявили, что отказываются от бредовой идеи превосходства арийской расы, превращения славян в рабов, уничтожения коммунизма. В Берлине грезили о мировом господстве. Москва, в свою очередь, провозглашала верность святым принципам социализма и осуждала агрессию в Европе. С кинопроката не сняли кинофильм «Если завтра война», «Трактористы» и им подобные. Дважды в году – на 7 ноября и в Первомай – проводились мощные военные парады на Красной площади. То была показательная демонстрация оружия не только в Москве, но и на берегах Невы, в столицах союзных республик. В воздухе пахло войной. Таким образом, Грендаль, слушатель Академии Генерального штаба Красной Армии, избрал актуальную тему для научной работы. Авиационный генерал не мог не знать, что летом 1940 года были запущены в серийное производство современный скоростной бомбардировщик Пе-2, прозванный нами любовно «пешка», новейшие истребители Як-1, МиГ-1 и другие машины.