— Вам это будет стоить приличных денег! — откровенно признался мужчина.
— Это все, что у меня есть, — ответила я и, развязав тесемки на кошельке, высыпала его содержимое на стол, придержав монеты ладонью, чтобы не раскатились. Почтарь опустил взгляд, мысленно подсчитав мои монеты, затем кивнул.
— Хорошо. Этого хватит. Давайте сюда свои бумаги! — и протянул руку в которую я поспешно положила то, что стоило мне девичьей чести.
Почтарь провел рукой над бумагами и, прикрыв глаза, начал шептать какие-то слова, одновременно с этим взяв меня свободной рукой за руку. Прервался всего один раз, велев:
— Думайте об отце, исса!
Я сделала так, как он велел. Благо, уже не в первый раз отправляла срочные документы таким непривычным способом. Мне, как человеку напрочь лишенному магии и даже ее самого незначительного проявления, всегда было интересно знать, что чувствую те, кто владеет силой. Как им удается проделывать такие удивительные вещи. Вот бумаги зажаты в руке мэстра Фоглера, а затем отправляются в Нэст. И между произошедшим жалкие две-три минуты, после которых, почтарь открывает глаза, отпускает мою руку и спрашивает:
— Ответ ждать будете, исса Мильберг?
Мне, конечно, хотелось бы дождаться, когда отец даст подтверждение, что бумаги уже у него. Но вряд ли он найдет деньги на почтаря. А в нашем рассыпающемся замке такого сроду не было.
— Бумаги доставлены? — просто уточнила я.
— Да, — мэстр прикрыл глаза на долю секунды, затем произнес: — Ваш отец только что взял их в руки. Мы застали его в кабинете. Кажется, лорд Милберг занимался с расходной книгой.
Я кивнула. Сомневаться в профессионализме королевского почтаря у меня не было даже мысли. А потому оставалось лишь выдохнуть с облегчением и поблагодарив почтаря, проститься с ним.
— Если вам придет ответ, я пришлю слугу, — застал меня голос Фоглера уже в дверях.
— Благодарю, мэстр, — поклонилась мужчине и, в компании камердинера Эриха, покинула башню мага.
Глава 2
Грегор иногда любил смотреть на это древо. Сколько помнил себя, мальчишкой, а после и подростком, он часто сидел в кресле, тогда еще принадлежавшем отцу, и смотрел, как на фамильном древе мерцают звезды. Каждая из которых соответствовала члену семьи. Его, отливавшая голубым светом, сейчас находилась на самой вершине, где сияла с маленькой, расположившейся значительно ниже, но весьма яркой и синей. Самой большой, потому что он в данный момент являлся главой рода и, что было не менее важно, самым сильным его представителем.
Вопреки привычному изображению фамильных деревьев, это брало свое начало от самых корней, где уже угасшие звезды давно почивших предков напоминали о первых воинах-драконах рода Лэйнингеров, основавших королевство. И так, ветка за веткой, звезда за звездой, медленно поднимаясь к самой вершине волшебного дерева, оно росло вместе с потомками огненных драконов. Теперь же древо венчала одна единственная звезда. Яркая, большая. Под ней расположилась розовая, сверкавшая умеренным светом — звезда вдовствующей королевы. И, чуть выше розовой, уже почти не заметная, погасшая так рано — звезда его отца. А те россыпи, напоминавшие бриллианты ночного неба, были дальними родственниками. Почти не важными, хотя и занимавшими определенное место на дереве жизни.
Грегор не удержался от вздоха, сдавившего грудь, понимая, что в чем-то вдовствующая королева Мария права. Он не успел позаботиться о наследнике, и вот теперь должен терпеть рядом с собой женщину, которая не просто не нравится ему. Нет. Все намного неприятнее. Она его бесила и иметь от подобной королевы наследника, значило испортить свою родословную, по крайней мере, в его личном представлении. Для остальных Клаудиа была идеальной леди. Но не для него. И только первая брачная ночь удивляла Грегора. Сам не понял, как только смог прикоснуться к жене. И даже более, чем. Возможно, он действовал под влиянием момента, ведь как иначе описать дикое, не поддающееся пониманию, желание обладать девушкой? Или ему не давала покоя ее девственность, оказавшаяся более чем реальной?
Грегор снова взглянул на звезду, соседку его собственной, прогоняя мысли о молодой королеве. Пусть она располагалась значительно ниже и была ответвлением от основной линии рода, но была такой яркой и так выделалась от остальных, что Грегор невольно задумался, недовольно потирая подбородок. Она была единственной, что сияла так же ярко, как и его собственная. И этот факт заставлял призадуматься о будущем. Голубая звезда, означавшая мужчину, будущего главу рода Кейзерлингов. Звезда дракона, который вполне может занять его место на троне, если в положенный срок Клаудиа не родит ему сына и наследника.
Кузена Грегор не особо жаловал. Когда-то в детстве, много лет назад, еще когда был жив его отец, они с Тилем дружили. Вместе ходили на пруд ловить рыбу, вместе занимались и постигали магию. И даже вместе учились оборачиваться и летать. Казалось, это были самые беззаботные дни в его жизни, потому что тогда он не мог и подумать о том, что брат составит ему конкуренцию на трон. А вот теперь все изменилось. Детская дружба отошла на задний план. Они оба выросли, и Грегор слышал слухи о том, как отец Тиля намекает своему окружению, что время его сына еще впереди. Только вот отдавать свой трон он не намеревался.
Тиль был моложе на два года и, как недавно во всеуслышание заявила его родительница, принцу уже начали подбирать невесту. Грегор прекрасно понимал, куда дует ветер, и, возможно, именно это заставило его жениться, послушав родню и приняв их выбор.
Король скользнул взглядом по фамильному древу и отвел глаза, услышав, как в двери постучали.
— Кто там еще? — бросил недовольно. Грегору хотелось побыть одному, но кого-то снова принесло. Послать бы всех к черту, но нельзя. По крайней мере, не сегодня, когда он должен изображать счастливого новобрачного. Впрочем, стоит ли делать это? Скоро все и так поймут, что королева ему совсем не по душе. Со стороны всегда виднее, как не играй.
Король усмехнулся своим мыслям, слушая как тихо, с едва различимым шелестом, открывается дверь. На пороге возник лакей. Поклонился и шагнув вперед, произнес:
— Ваше Величество. К вам принц Кайзерлинг.
Грегор скривился. Только не успел произнести и слова, когда Тиль, обогнув лакея, прошел в королевский кабинет, сказав, обращаясь к слуге:
— Полагаю, вы можете идти, — а сам направился прямиком к брату, взиравшему на него с мрачным выражением на лице.
— Чем обязан? — спросил Грегор, едва за лакеем закрылись двери.
— Да так, проходил мимо. Решил зайти, узнав от слуги, что ты находишься тут, — глаза кузена сверкнули. — Хотел поздравить как должно. Вчера за этой суетой, просто не успел.
«Было бы с чем!» — подумал про себя король, но снизошел до улыбки, по-прежнему развалившись в кресле.
— Поздравляй! — бросил он, но Тиль то ли передумал, то ли просто решил не делать этого, заметив явно недовольный взор брата. Принц отвернулся от короля и взглянул на фамильное дерево огненных, занимавшее почти всю противоположную стену.
— Как только твоя жена понесет, здесь загорится звезда новой жизни, — сказал он, разглядывая мерцающие точки, голубые, розовые и темные, принадлежавшие тем, кого уже не было на свете. — Буду надеяться, что это произойдет в ближайшее время, — добавил он и повернул лицо к королю. Взгляды мужчин встретились. Тиль улыбнулся в ответ на мрачную усмешку Грегора, и добавил: — Я действительно желаю, чтобы это скорее произошло. Знаешь ли, не вижу ничего хорошего в том, чтобы быть королем.
— Ты сейчас издеваешься или лжешь? — Грегор поднялся из кресла, прошел к брату и застыл в шаге от него.
— Считаешь, что все должны мечтать о троне? — Тиль смерил короля взглядом, в котором не было и доли почтения. — Слишком много ответственности. Я бы не хотел примерить на себя твою ношу, — и резко, словно боялся передумать и не сказать: — Брат.