– Соскучился. – бросил недовольный взгляд на Алексея, который вышел из машины, но всё же оставался позади меня. Зорко следил за происходящим. – А этот кто? Твой мужик?
Закатила глаза.
– Если у тебя всё, то я пошла. – Сделала шаг его обойти, он тоже сделал шаг в ту сторону, и в эту же секунда между нами оказался Алексей.
– Алиса Игоревна. Я Вас до квартиры провожу.
– Вот значит как. – прозвучало следом. – А ты не хочешь узнать как я всё это время жил, благодаря твоему папочке?
– Не хочу. – вот, действительно, не хочу. Но Баринов не унимался.
– Десять лет в местах за колючей проволокой заставили сильно скучать по тебе.
– Что? – я остановилась. Новость меня ошарашила. Опёрлась на руку Алексея, сама ухватившись за него.
– Что ты сказал? Десять лет... – неверяще уставилась на него.
Он подошёл уже ближе.
– Ты что не знала?
Я сглотнула. Конечно, нет! Я думала, он просто усвистел куда подальше, а он... Это, получается папа его посадил? На десять лет? За что столько дают?
– Не знала. И что ты хочешь теперь? Зачем приехал? – посмотрела в его глаза. Когда–то я их любила. Давно это было, да и я уже не малолетка двадцатилетняя.
– В глаза тебе посмотреть хотел. И папашке твоему. – зло выплюнул он, буравя меня взглядом.
Алексей всё также прикрывал меня, пытался увести, но я оставалась на месте.
– Ну и как? Посмотрел?
– Посмотрел. – проскользил взглядом по моей фигуре, задержался на животе.
– Замужем?
– Вот это уже тебя не волнует.
– А что, муж–то поди от тебя по тёлкам бегает.
– Ага. Совсем как ты. – развернулась, гордо прошествовала в сторону подъезда. У самых дверей только заметила, что одна. Алексей остался. Ну и ладно. Поднялась к себе, а там Ленка. Воинственная со сверкающими глазами стоит в прихожей.
– Лен? Ты чего тут? – похоже Баринов от неё огрёб той самой розой.
– Да так. Ходят тут всякие. Ты никого не встретила внизу? – она подозрительно на меня посмотрела.
– Встретила. Баринова. Это ты цветок бедный сломала?
Лена присела на корточки, расстегнула мои босоножки и поднялась.
– Пошли, чай попьём.
– Открываю дверь, стоит собственной персоной красавец неписаный. – начала рассказывать подруга за чаем. – Смотрит на меня, потом на номер квартиры, как будто вспомнить пытается, кто я и что тут делаю. Я ему говорю: "Баринов, свет мой в окне, те что тут надо?" Ну он и вспомнил твою горемычную подругу. Матом. Я его розу об него и сломала. Хлестнула по морде и дверь захлопнула. А вы значит внизу пересеклись? – она отхлебнула чай и захрустела грильяжем.
– Да. Не так эпично как с тобой, но всё же.
Рассказала ей всё. В том числе, и о десяти годах в колонии. Или тюрьме, где он там был, я не уточняла.
– Офигеть.
– Вот я офигела. Папа ни словом не обмолвился. Теперь я понимаю, что он так переполошился.
– Подумал, что Баринов мстить будет. – задумчиво проговорила Лена. – Алис, не вздумай никуда ходить без этого своего... секретаря.
– Помощника. – почему то называть его секретарём уже язык не поворачивается. Не звучит.
– Ага. Его самого.
Звонок в дверь. Лена подрывается с места.
– Сиди тут. Я сама.
Я и сижу. У меня Лена есть, за ней как за каменной стеной, хихикнула про себя.
– Оооо. – раздалось удивленное Ленино.
Ну мне интересно стало, чего она там. Выхожу, а передо мной картина Репина. Приплыли. Не так. Заплыл. Глаз. Алексей стоит и смотрит на меня.
– Ох, твою ж, налево. Вы что подрались?
– Алиса Игоревна. Он больше не потревожит Вас. – прислонился к стене в прихожей. Похоже бока помяли. Баринов? Кто же ещё, блин.
– Это он тебя так?
– Не важно. Я пойду. Зашёл сказать, что вечером отвезу вас в дом отца. Встречу шефа в аэропорту и за Вами приеду. Распоряжение.
– Стоять! – Лена аж вздрогнула. Потом тут же приняла мою эстафету:
– Алексей, мы Вас не отпускаем. Быстро в ванную, обработать надо. Эка Вас Борька...
– Это не он, – глянул на Алису. – Дружки его поджидали за углом.
– Дружки? Он не один был? – ахнула Лена и сразу меня давай выводить из ванной. – Алиса, иди чай налей Алексею, давай–давай, кыш.
Тут же заперла дверь изнутри. Да ладно, я ломиться не собиралась. Пошла на кухню, а сама уши навострила, о чем они говорят. В моей квартире слышимость как в хрущевке старой. Сосед чихнёт слышно, а тут... тю!
Выглянула на улицу, скорая выворачивает, наверное кому–то плохо стало. Или это последствия драки?
– Алиске нечего такое говорить, она в положении сами видите. – отчитывала моего помощника моя Ленка, когда я прислушалась. Голос было слышно, но не так хорошо, как хотелось бы.