— Ваша няня, славная она была женщина, написала вам письмо, — сообщил ей викарий, нанеся визит в день ее приезда. — Она писала, что болеет и если с ней что случится, то коттедж и все имущество остается вам и вашим сестрам.
Помолчав, он добавил:
— Говорила она немного сбивчиво, но думаю, я правильно понял, что вы Антея, а сестер зовут Таис, Хлоя и Феба?
— Да, все правильно! — подтвердила Антея.
Из дальнейшего разговора Антея поняла, что няня не сказала викарию о ее замужестве. Он не знал, что она уже не мисс Фортингдейл.
С облегчением девушка поняла, что ей не придется называть ему свое настоящее имя. Когда викарий отвернулся, она украдкой сняла обручальное кольцо и сунула его в карман.
— Думаю, что вы не захотите надолго остаться в Камбертоне, мисс Фортингдейл, — сказал викарий. — Но домик очень славный, если вы захотите его продать, думаю, я найду вам покупателя.
— Благодарю за ваше предложение, викарий, — ответила Антея. — Но я останусь здесь на некоторое время и приведу в порядок нянины вещи.
— Правильно, мисс Фортингдейл. Спешить никогда не следует, — улыбнулся священник. — Лучше подумать как следует, да и утро вечера мудренее.
В доме няни Антея обнаружила, что ей не придется ничего приводить в порядок.
Няня всегда любила порядок. Это Антея знала еще с тех времен, когда та жила у них в доме. В доме у нее было чисто, все «с иголочки», как сказала бы няня.
Миссис Уэлдон присматривала за двумя кошками, но как только кошки поняли, что Антея останется в доме няни, они сразу же вернулись в коттедж Эдерберри и стали требовать еды дважды в день.
Это значило, что волей-неволей два раза в день Антея вынуждена была готовить, несмотря на свое подавленное настроение.
Она часто думала, что если бы она была в доме совсем одна, то сидела бы и плакала целыми днями, даже не вспоминая о еде. Девушка чувствовала себя бесконечно одинокой и несчастной. Но Антоний и Клеопатра, как она назвала кошек, очень хорошо знали, что им нужно. Без всяких угрызений совести они начинали громко выражать свое неудовольствие, если еда задерживалась.
Вот и сейчас Антея помешивала в горшке, где варился кролик, и думала, что кошки более требовательны, чем, наверное, любой муж.
При одной мысли о герцоге Антея начинала остро чувствовать горечь потери. Девушка не знала, сможет ли она когда-нибудь освободиться от гнетущей тоски, которая камнем лежала в ее груди.
Ей хотелось бы знать, скучает ли он по ней или радуется, что, наконец, от нее избавился.
Он, конечно, решил, что Антея вернулась в Йоркшир. А поэтому он мог без всяких угрызений совести снова встречаться с графиней.
Зеленые раскосые глаза Клеопатры напомнили ей о глазах Дельфины Шелдон. И она снова и снова думала, глядя на кошку, о своей злой карикатуре, которая послужила причиной всех неприятностей.
— Как я могла так поступить? — в сотый раз спрашивала она себя.
Она снова слышала резкие нотки в голосе герцога, когда он вручил ей письмо от миссис Хемпфри и спросил:
— Как вы можете объяснить все это?
Как она может объяснить свой поступок? Как она вообще что-нибудь может объяснить! Она только знает, что герцог никогда ее не простит.
Слеза упала на плиту, зашипев на ее раскаленной поверхности.
Антея решительно вытерла глаза тыльной стороной руки. Какой смысл плакать? От этого только опухнут глаза и заболит голова.
Раздался резкий стук в дверь. Девушка подумала, что это Билли принес для нее покупки из маленькой лавочки, расположенной на другом конце деревни.
Она подошла к двери, открыла ее и остановилась как вкопанная.
В дверях стоял не Билли, а герцог!
Она изумленно смотрела на него, не веря своим глазам.
— Добрый вечер, Антея!
Антея не могла произнести в ответ ни слова.
Она могла только неотрывно смотреть на него, думая, что он еще красивее, выше и сильнее, чем запечатлелся в ее памяти.
— Я хотел бы войти в дом, — после длительного молчания сказал герцог, — но не знаю, можно ли оставить без присмотра Геркулеса.
Как сквозь туман Антея увидела черного жеребца, привязанного к деревянному забору.
Она открыла рот, но не смогла произнести ни звука. И в этот момент появился Билли.
— Вот это конь, мисс! — одобрительно заметил мальчик.
— Отведи его… пожалуйста, к мистеру Клементсу и попроси его… поставить коня… в конюшню, почистить и покормить его. Сделаешь? — спросила Антея, не узнавая своего голоса.
— Конечно, мисс, — радостно сказал Билли. — А вот то, что вы просили.
Он сунул в руки Антее пакет, и, схватив поводья, повел жеребца по улице. — Клементс был конюхом, пока не ушел… на покой, — объяснила Антея герцогу. — Ваша лошадь… будет в надежных руках.
Она вернулась в коттедж и положила на стол пакет с покупками, которые Билли купил по ее поручению.
— Вижу, у вас здесь очень уютно, — сказал герцог. — Уверен, няня хорошо заботится о вас.
— Няня… умерла!
В ее голосе послышалось рыдание, Антее было трудно говорить о смерти няни.
— Очень сожалею. Значит, вы здесь совершенно одна?
— Да.
Она взглянула на герцога и сразу же отвела глаза.
Раньше она не замечала, насколько мал коттедж. Герцог казался особенно высоким в этой крошечной комнате, головой он почти касался потолочных дубовых балок.
— Я проделал верхом утомительный путь, — сказал герцог. — Могу я попросить чего-нибудь выпить?
— Конечно, — ответила Антея. — Могу предложить вам сидр. Когда Билли вернется, он может принести вам что-нибудь другое из гостиницы, если хотите.
— Я с удовольствием выпью сидра.
Герцог сел к столу, Антея достала из шкафа бутылку сидра и поставила перед мужем бокал.
Потом она снова вернулась к плите и стала помешивать в кастрюле, стоя спиной к герцогу.
Герцог пил сидр и наблюдал за Антеей. Он первым нарушил молчание:
— Я не ел ничего с самого полудня, да и обед был не очень сытный.
— Ничего, кроме кролика, не смогу вам предложить, — ответила Антея. — Вообще-то он предназначен для кошек.
— Мне кажется, что они и так слишком толстые, — сказал герцог. — А вы, Антея, очень похудели.
— Мне… не хотелось есть.
Герцог посмотрел на Антония и Клеопатру, которые сидели у своих мисок в ожидании кормления.
— Я очень люблю кролика! — твердо сказал герцог.
Антея вынула из ящика комода и постелила на стол чистую льняную скатерть. Потом достала из буфета нож и вилку, а тарелку поставила нагреваться возле печки.
— Терпеть не могу есть в одиночестве, — заявил герцог. — И хотя мне кажется, что кошки с готовностью разделили бы со мной компанию, я бы предпочел, чтобы вы присоединились ко мне.
Антея поставила еще одну тарелку нагреваться, достала для себя столовые приборы и положила на стол, стараясь не смотреть на герцога. Она принесла также каравай деревенского свежего хлеба и кусок масла.
— Все выглядит очень аппетитно! — отметил герцог.
— Еще могу предложить немного клубники и небольшой кусок сыра. Больше в кладовой ничего нет.
— Я слишком голоден, чтобы быть разборчивым, — ответил герцог. — Я с нетерпением жду кролика.
За овощами Антее пришлось сходить в огород. Она срезала салат-латук и нашла несколько спелых помидоров.
Возвращаясь в коттедж, она подумала, что герцог держится легко и непринужденно, так, словно между ними ничего не произошло. Девушка с волнением размышляла о том, что заставило его проделать такой длинный и утомительный путь. С какой целью он приехал сюда?
— Как вы… разыскали меня? — собравшись с духом спросила она, когда герцог отрезал огромный кусок от деревенского каравая.
— Таис мне сказала, где вы можете быть.
Антея изумленно посмотрела на него.
— Таис? Значит… вы были в Йоркшире?
— Я естественно подумал, что вы отправились домой, — ответил герцог. — Но когда убедился, что вас там нет, постарался выведать, где вы прячетесь, но так, чтобы не тревожить ваших близких.