– Хочешь, зайду с тобой? – предлагает Эллиот. Его нигерийский акцент за годы жизни в Лондоне впитал в себя ист-эндский, и теперь его речь звучит отрывисто-певуче. Ему идет, подчеркивает необычность. В Эллиоте вообще нет ничего обычного, он соткан из противоречий. Красавец-мужчина, сильный физически, за что Микки не раз была ему благодарна, он редко полагается на грубую силу. Он никогда первым не затеет ни ссору, ни драку. Прекратить свару может в случае необходимости, но по природе не склонен к насилию. Общению с людьми предпочитает монитор компьютера. Любит фильмы, старую эстраду и старается избегать ругательств и богохульств, поскольку его набожная мама находит их неприличными. Микки не знает никого, кто бы так заботился о своей семье. Сейчас Эллиот живет с сестрой Наной и ее двумя детьми и каждое воскресенье обедает с родителями. Трудится не разгибая спины, чтобы обеспечить родным хорошую жизнь.
– Нет, там нет ничего опасного, – лжет Микки. – Ждать меня тоже не надо. Лучше просто уезжай.
Эллиот смотрит изучающим взглядом, понимает, что большего она не скажет, и кивает. Они привыкли понимать друг друга с полуслова.
Микки ступает на тротуар. От прошедшего пару дней назад дождя не осталось и воспоминаний. Бабье лето наступило во всей красе, и даже асфальт под подошвами сандалий пышет жаром.
Она морщится от боли, повернувшись, чтобы помахать Эллиоту. И напрасно, потому что он уже отъехал и назад не смотрит.
Нейтан не обрадовался, когда она сообщила, что сегодня выйдет на работу. Но у него нет рычагов влияния, при помощи которых он может ей что‑то запретить. Микки видела мужа ровно полчаса, после того как он привез ее домой из больницы, но, как только Нейтан убедился, что все в порядке, он сам вернулся на работу и перестал ее проверять.
Микки никогда не проводила в постели два дня подряд. Врач, конечно, сказал, что покой ускорит выздоровление, но у нее от лежания тело только начинает затекать и болеть еще сильнее.
Да она и не собирается особо перенапрягаться.
Просто сообщит по телефону об убийстве.
Микки тяжко вздыхает.
И входит в красивое, современное, респектабельное здание.
В холле, дожидаясь лифта, она невольно вздрагивает. События сорокавосьмичасовой давности слишком свежи в памяти – поход в квартиру Петры и все, что случилось после.
В лифте Микки вынуждена любоваться на свое отражение в зеркалах, расположенных на каждой стене. Вид у нее бледный и усталый; синяки на лбу и скуле все еще багрового цвета, но им далеко до кровоподтеков на ребрах и спине, из-за которых приходится слегка горбиться.
Она выглядит как жертва насилия.
Хорошо бы придумать причину, с чего вдруг она решила проверить самочувствие друга, учитывая, что ей самой место на больничной койке. Полиция обязательно спросит. Через два дня после аварии вас охватило настолько неодолимое беспокойство о давнем приятеле, что вы рванули из палаты прямо к нему в квартиру?
У Микки есть примерный план действий. Сначала она позвонит старому другу Нейтана, столичному детективу Десу Уайту. Естественно предположить, что, будучи в шоке, она наберет его номер. А он уже обрисует ее коллегам: о, ну это же Микки, для нее в порядке вещей, не очухавшись от травмы, нырнуть в очередное расследование.
Дес смягчит подозрения менее доверчивых следователей.
Стоя под дверью Люка, Микки делает мысленную пометку, что на площадке действительно только две двери. Она никогда не была здесь прежде; просто знала, что сюда он переехал из квартиры, которую снимал в Кэмдене. Ту квартиру Микки помнит, новой она и в подметки не годится.
Есть еще один вопрос, и копы наверняка его зададут, как бы ей ни хотелось надеяться на обратное.
Насколько вы дружны с Люком Миллером и его женой Роуз? Хорошо ли знакомы с ними? Как часто видитесь?
Никогда, вот честный ответ.
Они с Люком обсудили это по телефону. Понятно, почему он обратился именно к ней, но, чтобы старая подруга за него встревожилась, они должны были бы поддерживать тесный контакт. Однако чего нет, того нет. Два звонка в последние несколько дней, а до этого – глухо.
Тогда они с Люком добавили деталей в сфабрикованную историю. Они на несколько лет потеряли друг друга из виду, поглощенные каждый своей карьерой и жизнью. Но примерно полгода назад случайно столкнулись в баре… Выпили, поностальгировали, вспомнили все хорошее, что было в их дружбе. Они договорились повидаться до его отъезда в отпуск, но Люк отменил встречу. Потом звонил пару раз, и оба раза явно нервничал. Уверял, что они обязательно встретятся, как только он вернется, но конкретной даты Микки так и не добилась: Люк все время переводил разговор на другую тему, юлил, увиливал. Она несколько раз пыталась позвонить ему сама (так и было, и Люк не снимал трубку, позволяя телефону трезвонить, так что эту часть рассказа легко подтвердить). Но он не отвечал.