Я мысленно заржал: Зарифа показала было зубки, но вдруг испугалась, что правильному, спокойному и вежливому Бахраму это не понравится.
– Останьтесь у нас ещё немного, – взмолилась Зарифа, глядя на вставшего Бахрама снизу вверх, так и не отпуская его руки. Во всей этой картине, в позе и лице Зарифы было что-то от прерафаэлитов. Я почувствовал себя очень неудобно и решил сходить на кухню проверить, как там мама – вдруг сидит, привязанная к стулу, и крысы уже начали пожирать её.
Мама была в порядке, но очень злая.
– Там Бахрам очнулся, – осторожно сообщил я.
– Знаю. – Мама нетерпеливо похлопала себя прихваткой по ноге. – Зарифа мне сказала. И ещё сказала, что, если я высуну свой нос из кухни, она выпрыгнет из окна.
– Так второй этаж же.
– Она сказала, будет прыгать головой вниз. Что они там делают? Почему ты ушёл оттуда?
– Разговаривают вроде.
– О чём? Он будет брать с нас деньги? Мы с ним об оплате не договаривались.
Я прислушался к голосам в гостиной. Зарифа нарочно задала их беседе интимный тон, и теперь слов было не разобрать. Оставалось только удивляться её прыти. Странно, что до сих пор она не пыталась никого охмурить, ведь может, оказывается!
Спустя полчаса голоса переместились в коридор, заскрипела входная дверь, щёлкнул замок. Зарифа вбежала к нам с пылающими щеками, и пылали они вовсе не от искусственных румян.
– И сколько он взял? – Мама упёрла кулаки в бока.
– Ничего не взял! Он сказал… – Зарифа захлебнулась счастьем, отдышалась: – Он сказал, что ему не нужны деньги, а если мы хотим отблагодарить его, то я должна пойти с ним на свидание!
– Что?! – завопили мы с мамой одновременно.
– Аллилуйя! – пропел я, радуясь, что хотя бы Зарифе сегодня фантастически повезло. Моя сестра – и свидание, надо же.
– Ты его послала, надеюсь? – Мама начала гневно грохотать кастрюлями и сковородками, бесцельно перекладывая их с места на место, словно слегка спятившая богиня грома. – Ещё не хватало с прохвостами всякими ходить на свидания!
– Он не прохвост, и я сказала да!
– Что с тобой случилось, не понимаю. Ты всегда была такая разумная девочка, – начала сокрушаться мама. – Не то что этот… – «Этот» – в смысле я. – Весь в своего папашу. Я думала, ты как я. А ты? С работы уволилась, картинки рисуешь, а теперь ещё с каким-то голодранцем встречаться собралась?
– Вообще-то, – быстро вмешался я, предотвращая матереубийство, – вряд ли он голодранец. Учёба в тибетском монастыре, насколько мне известно, – очень дорогое удовольствие. А он себе это удовольствие позволял в течение двадцати лет.
– Это какой же он тупой, что ему двадцать лет пришлось в одном институте учиться, – заявила мама со свойственным ей невежеством. – Ну и что, что дорогое. Небось квартиру родителей продал, а теперь мотается по съёмным или вообще живёт под мостом!
– Слушай, чувак два месяца без еды, воды и движения просидел на одном месте! – увещевал я маму, параллельно оттесняя Зарифу в коридор. – С такими способностями представляешь, что он может творить?
– Ничего. – Мама была непреклонна. – Если он у нас тут два месяца просидел, значит, у него нет работы!
– Значит, мы будем два безработных! – выкрикнула Зарифа из-за моего плеча.
– Пойдём, пойдём, ты же знаешь, она не угомонится. – Я увёл Зарифу в свою комнату и запер дверь на случай, если бы маме вздумалось вмешаться в обсуждение.
– Ей обязательно надо всё обосрать, – шипела моя сестра, на минуту превратившись обратно в свою непроапгрейженную версию.
– Да ладно, что ты переживаешь? Когда она что одобряла? Всё равно она смирится с любым твоим решением. Кровь попортит, но и только. Расскажи лучше, что у вас там произошло.
– Ну, я поняла, что если он сейчас просто уйдёт, то я его больше никогда не увижу. Решила – живём один раз, хотя он, наверное, так не считает. И я ему сказала всё. Как мне было приятно смотреть на него. Как он на меня успокаивающе действовал. Как портрет его писала. И сказала, что он показал мне чудеса, о которых мне хочется узнать побольше. Польстила ему по полной. Не знаю, может, он клюнул на это, а может, просто понял, что мне без него совсем хреново будет. И сказал, что мы можем встретиться за чашкой чая и он расскажет обо всём, что меня интересует. И я сказала, что буду очень рада. И мы обменялись телефонами.
– У него есть телефон? – удивился я.
– Да. И даже Whatsapp. Только в соцсетях его нет. Договорились встретиться завтра утром. Ой мама! Мне надо срочно лечь спать, чтобы завтра хорошо выглядеть!