Очнувшись рядом, Иможен и Лидберн не сразу поняли, что с ними произошло, но тут же начали ожесточенно переругиваться, и Мак-Клостоу снова пришлось вмешаться. Он помог встать и слегка утихомирил обоих. Фиона тоже успела опомниться и беззвучно плакала. Флоре Лидберн было трудно дышать, поэтому ее оцепенение продолжалось чуть дольше. В полузабытье жена мясника вообразила, будто попала в железнодорожную катастрофу и теперь лежит на рельсах, под локомотивом. Видение привело несчастную в такой ужас, что она проснулась от собственного крика. И тут Флора наконец поняла, что на грудь ей давит не локомотив, а неподвижное тело инспектора Мак-Хантли. Впрочем, тот уже тоже начал приходить в себя и отчаянно хлопал глазами, пытаясь оценить ситуацию. Наконец он почувствовал, что его тихонько похлопали по плечу, и услышал задыхающийся голос Флоры Лидберн:
– Прошу прощения, инспектор, если можно, встаньте, пожалуйста, а то вы совсем раздавите мне грудную клетку!
Приняв наконец вертикальное положение, все смущенно переглянулись. Кит не смел поднять глаз на жену, а та еще жадно хватала ртом воздух. Иможен с трудом оправлялась от полученного удара, но уже обдумывала самые страшные планы мести. Фиона оценивала урон, нанесенный ее гостиной. Мак-Клостоу раздумывал, насколько его поведение соответствует требованиям закона. А Дугал все никак не мог взять в толк, каким образом начатый по всем правилам искусства допрос закончился общей потасовкой. А кроме того, он с тревогой задавал себе вопрос, как нужно поступить, чтобы, не нарушая долга, замять скандал и при этом возместить убытки хозяйке дома. Первой нарушила молчание Фиона:
– Кто за все это заплатит?
Этого-то Дугал и опасался больше всего. Но Лидберн неожиданно проявил великодушие:
– Раз драку, сам того не желая, начал я, стало быть, на мне и лежит материальная ответственность…
Мак-Хантли и сержант, с облегчением переведя дух, искренне поблагодарили мясника, но благостную картину подпортило язвительное замечание Флоры:
– Вполне естественно, что вы купите этой женщине новую обстановку, коль скоро для вас здесь, в сущности, дом родной!
Эту ненужную реплику встретили ледяным и откровенно враждебным молчанием, и Флора поняла, что напрасно не придержала язык. Но теперь ничего другого не оставалось, как напустить на себя самый высокомерный вид.
– На сегодня с меня развлечений довольно, – сухо бросила она. – Я возвращаюсь домой. Извольте следовать за мной, Кит, если, конечно, вы не предпочитаете остаться с этой особой… Вероятно, вам есть о чем вспомнить.
Однако мясник, чувствуя, что обещание привести в порядок гостиную миссис Рестон обеспечило ему всеобщие симпатии, держался гораздо увереннее, чем раньше.
– Я пойду с вами, Флора, хотя, повторяю, по неизвестным мне причинам Фиона солгала и, следовательно, вы не имеете права разговаривать со мной таким тоном. Прошу вас вести себя разумнее, иначе наши отношения очень быстро испортятся!
Мак-Хантли решил, что пора и ему вставить слово.
– Извините, миссис Лидберн, но вашему супругу придется пойти с нами в полицейский участок – надо же окончательно прояснить это дело.
– Так забирайте его! И можете вообще оставить у себя – я не заплачу!
Еще раз кольнув таким образом мужа, Флора Лидберн с достоинством выплыла из гостиной. Инспектор подозвал Мак-Клостоу.
– Проводите мистера Лидберна, сержант Мисс Мак-Картри, я должен вам бутылку виски.
– Я выпью ее за ваше здоровье, инспектор, – с притворным смирением проговорила Иможен, – равно как и за удивительную эффективность вашей манеры вести расследование.
Полицейский побледнел от ярости, но молча двинулся следом за Арчибальдом и мясником.
Оставшись вдвоем, Фиона и мисс Мак-Картри весело переглянулись.
– Ну что, сцена вполне в вашем вкусе, Иможен?
– Да, в такие минуты я чувствую, что в моих жилах течет кровь Роберта Брюса. Будь при Каллодене только шотландцы вроде меня, доброго принца Чарли ни за что бы не расколотили и мы остались бы свободным народом!
– Ну, пока у нас есть еще хоть несколько таких, как вы, далеко не все потеряно!
– Спасибо, Фиона!
Подруги со слезами на глазах обнялись, и миссис Рестон, скрывая волнение, вдруг воскликнула:
– Подумать только, а ведь этот полицейский воображает, будто вы и в самом деле меня предали!
– Даже толстый болван Мак-Клостоу не попался бы на удочку!
– Будем справедливы, Иможен. Как он мог угадать, что вы сказали это с единственной целью взбаламутить спящие воды нашего городка и заставить убийцу всплыть на поверхность?