Они часто смеялись: — Наша первая совместная операция.
А теперь его друг лежал на столе, вернее то, что от него осталось. Андрей складывал части тела, чтобы можно было положить в гроб хотя бы в собранном виде. Конечно, будут хоронить в закрытом гробу, но он будет знать, что сделал всё, что мог.
В тот день Андрей впервые напился. Он пил три дня беспробудно. Никто не смел осуждать. Проклятая война. Пусть вечно горят в аду те, кто её начал.
______________________________________________________________________________
Андрей Владимирович его не узнал. Никита не удивился, он тогда был обычным новобранцем, толку от него было ноль. А подполковника боготворили.
Никита вспомнил тот день, когда привезли полковника, вернее то, что от него осталось. Артов с другими бойцами попал в засаду, погибли все, их взорвали. Видимо, полковник оказался в эпицентре.
Андрей Владимирович тогда пожалел пацана, нельзя ему смотреть на такое. Именно, после того случая Никита поклялся себе, что станет врачом, не просто врачом, а спасателем. Болотин был для него кумиром.
Как странно устроена жизнь, снова встретились, но не в магазине или ресторане, а опять в медсанчасти, и опять подполковник спас жизнь.
______________________________________________________________________________
Алина вспомнила, где видела это странного врача, который уже и не военный и не хирург.
Она сидела в кабинете следователя, когда он вошёл и отдал заключение о смерти сбитой ими женщины. На Алину не взглянул.
Она обратила внимание на его руки, красивые, но дрожат. Патологоанатом.
На следующий день в баре, куда она зашла с сестрой и племянниками выпить кофе и съесть мороженое, снова увидела его. Как всегда, со стаканом виски. Пьёт сильно, похоже. Подошла.
— Добрый день!
— Добрый, — он смотрел отсутствующим взглядом, как будто мимо неё. Она удивилась, вчера в медсанчасти он был совсем другой, энергичный, сосредоточенный, даже глаза были другие.
— Я узнала у капитана, с парнем всё хорошо, даже реплантацию провели, прогнозы хорошие.
— Рад.
Говорить больше было не о чем. Но ей не хотелось уходить. Она вчера видела другого человека, и это несоответствие её напрягало, как такое может быть?
— Я Вас вспомнила. Вы — патологоанатом.
— Да, — он усмехнулся.
— Вы делали вскрытие женщины, которую я сбила.
Он внимательно посмотрел на неё: — Да? Не думал, что Вы — лихачка, производите другое впечатление.
— Почему лихачка? Я ехала медленно, был дождь. Мне не предъявили обвинение. Это был несчастный случай.
— Несчастный случай? Вы шутите? — Андрей был разочарован, она вчера ему понравилась, умная, сдержанная, профессиональная.
— Такие повреждения, как будто по ней проехался КАМАЗ на большой скорости.
— Не может быть! У нас ….у меня небольшая машина, Шкода Фабия, и ехала я не быстро. В ГИБДД всё проверили, — она говорила с обидой, как человек, которого безосновательно обвинили.
— Да? — Он ей почему-то верил. Или хотел верить? — Но я делал вскрытие, всё описал в заключении. Как следователь мог не увидеть, сколько было повреждений?
Алина ничего не понимала. Она не видела заключения.
— А Вы можете мне его показать? Я понимаю, что это незаконно, но оно ведь у Вас в компьютере есть?
— Есть, конечно, — плевать ему на все их законы. — Покажу. Когда вернёмся, можем созвониться. Они обменялись контактами.
______________________________________________________________________________
После очередного пьяного дебоша, который Андрей устроил в баре, в военный госпиталь из милиции пришла бумага с описанием всех его «художеств». Начальник вынужден был принять меры. Объявил о том, что будет «суд офицерской чести».
В госпитале все любили Андрея, он был добрым, никогда не отказывал даже в малейшей просьбе. Особенно, горой за него стояли женщины, начиная с медсестёр и санитарок и, заканчивая врачами. Он — сын генерала, но никакой спеси, зазнайства, всегда поможет, заступится перед начальством. Женщины решили написать петицию в его защиту, вдруг, как-то поможет на суде.
Все знали, что у него три командировки в Чечню, столько ни у кого не было. Отец мог бы отмазать, но Андрей не согласился. После второй командировки Андрей стал сильно пить. Лену это бесило, было стыдно перед соседями, друзья перестали приглашать в гости. За спинами шептались. Почему муж так сильно изменился, она не понимала. Обычно они разговаривали только о бытовых вещах, душу друг другу не открывали. Обоих это устраивало.
Когда Андрей уезжал в третий раз, Лена бросила вслед: — Можешь не возвращаться!
Однажды сестра, с которой они были очень близки с детства, спросила Андрея: — Расскажи, как, там на войне, правда, чеченцы сильно зверствуют?