— Ты слышал все то, о чем я тебе рассказывала во время комы?
— Да, — ответил не прерываясь. — Мое состояние не было комой: лишь действием заклинания, которое я так долго не мог подавить.
Мои щеки опалило краской стыда. Я-то думала, что он меня не слышит!
— Не надо! — Очутившись рядом за доли секунды, замер напротив, изо всех сил сжав руки в кулаки. — Тебе нечего стыдиться.
Я кивнула, отводя взгляд. Я говорила с его неподвижным телом от одиночества, от тоски по дому, от усталости. Но уж точно не собиралась жаловаться или просить таким образом о помощи.
Γде-то глубоко внутри стало очень больно. Я отвернулась к столу и горе грязной посуды на нем. Глупо обижаться на то, что тебя услышал тот, к кому ты сама приходила поговорить.
Адам, подошел ко мне, обнял за плечи, заставив замереть от неожиданности. Вздохнул, словно собираясь нырнуть в холодную воду.
— Твой голос стал для меня якорем, не позволяющим сойти с ума. — И молчит.
Я обернулась, чтобы посмотреть фалварту в глаза — это было так на него не похоже! Но не успела: улучив момент, мужские руки обняли мое лицо бережно, но властно.
— Я ждал тебя каждый вечер. Это было очень… мило, — произнес неуверенно, словно пробуя непривычное слово на вкус.
Я снова покраснела, в этот раз от смущения. Опустила взгляд, ощущая на лице его дыхание. Адам погладил пальцами мои скулы, коснулся бровей, кончика носа. А я боялась шелохнуться, чтобы не спугнуть робкое мгновение.
А затем как пощечина, как ушат холодной воды: он ведь не испытывает ничего! Тогда что это за поведение? Зачем?!
— Твое превращение закончилось. Теперь ты полноценный фалварт. — В голосе Адама прозвучало сожаление, но заметив, как я нахмурилась, он пояснил: — Жаль, что это произошло без меня.
— Нога прошла. — Я отступила назад, пряча взгляд. — Действие бабушкиного волшебства закончилось.
— Расскажешь?
Посмотрела на мужчину неуверенно, не зная еще, как относиться к нему такому… необычному, что думать по этому поводу. Кивнула.
— Давай. Заканчивай с лианами, а я пока посуду помою и приготовлю что-нибудь. Скоро Грна с малышами вернутся.
Она любила меня. Уже любила, пусть сама еще этого не осознавала. Я ощущал это проблесками красок, звуков и запахов в своем сознании, щекоткой слабых пока эмоций на задворках сознания. Трепетом к той, что своей заботой и тихим голосом возвращала меня к жизни.
Я ощущал себя юнцом. Порой, пробиваясь сквозь лед безразличия, на меня накатывало столько счастья, что хотелось орать, бегать и снова орать, раскинув руки.
И, конечно, я был виноват перед ней. За то, что довелось столько пережить. За то, что отпустил, не уберег. За то, что она оказалась здесь и была вынуждена спасать мою жизнь. Снова.
Я не собирался допускать чего-то подобного в будущем. Никогда. Я… Вот куда она снова такую тяжесть тянет?!
— А ну поставь на землю!!! Сложно сказать что ли?
— Да я…
— Для этого у тебя есть я! — Взгляд грозный, а в душе целый ураган. Ей нравится забота. Я знаю. Почти чувствую это на кончиках пальцев. Благодарность. И недоверие.
— Спасибо. — Она никогда не стесняется благодарить или извиняться. И в этом ещё одна ее черта. Εе внутренняя сила.
Казалось бы простое слово, а действует на меня похлеще магического ускорителя. И даже не могу себе представить, как жил раньше без всего этого.
— Мы не можем жить здесь вечно.
Я кивнула. Мы с Адамом сидели прямо посреди улицы, среди разрушенных домов и проросших прямо сквозь каменные плиты деревьев-великанов. На небе, мерцая желтым, голубым и розовым, друг за другом зажигались звезды. Красиво.
— Нужно идти к Стене. — Не вопрос, констатация факта.
Я снова кивнула. Посмотрела на фалварта, вздохнула тяжело.
— Теперь и правда придется именно идти. По тени шагнуть не получится.
— Ничего страшного! Ведь один раз ты уже дошла.
— У меня был Мрак. — Никуда мне идти не хотелось. Куда? Зачем? Что меня ждет впереди за враждебной высокой Стеной? Здесь тоже хорошо. По-своему. И даже Адам рядом.
Возможно, пора признаться хотя бы самой себе, что влюбилась?
— Теперь у тебя есть я. И поверь, я ничуть не хуже! — Вскочив на ноги, фалварт принял героическую позу, отставив в сторону одну ногу и подняв вверх руку.
Я улыбнулась. А потом не выдержала.
— Ты и правда это чувствуешь?