— Не поверишь, но правда. Это так… почти, — Джон глянул на демона, потом посмотрел на водителя весьма серьёзно. — Мне будет нужна твоя помощь. Идти-то хоть можешь?
Не дожидаясь ответа, Константин нагнулся вниз и пощупал его ступню, хотя в ботинке это навряд ли можно было определить. Чес, когда тот ушёл вниз, весь напрягся, а потом и вовсе рассмеялся. Повелитель тьмы вернулся и выдал свой вердикт, стряхивая пыль с ладоней:
— Что-то, вероятно, повредил, но это не столь серьёзно — ходить сможешь. И ботинки почисть. Что смешного? — вдруг раздражённо спросил он, глядя на хихикающего парня.
— Да нет, ничего такого, просто мне на ум пришло кое-что неприличное, связанное с тем, когда один человек нагибается к водителю… к поясу! — Креймер расхохотался, за что получил крепкий подзатыльник.
— Наши шутки не смешны для нас взаимно, запомни это, дурак! — процедил Джон и стал оглядываться, словно припоминая что-то. — Грубо говоря, у меня есть здесь тайник. Раз из-за твоей невнимательности мы лишились очень быстрых ног…
— Из-за чьей-из-за чьей невнимательности? — переспросил вдруг Чес, кинув на него гневный взгляд.
— Из-за твоей, конечно. Ибо нужно было сразу нажимать на газ. Это вынужденная мера с моей стороны, — спокойно заметил он, беспардонно пожав плечами. — Так вот, теперь план резко меняется: я буду отвлекать демона, загонять его дальше, а на тебя взваливается задача посерьёзнее, ибо в таком случае тебе бегать практически не надо. Ты должен нарисовать пентаграмму, найти тайник, в котором я захоронил для критического случая особую пулю, и дождаться меня. Как найти тайник, я расскажу… сейчас… — Джон уже думал о другом, перезаряжая ружьё. — Нет, это невозможно! Что ж эта за тварь-то такая?
Минута стрельбы равна пяти минутам относительно спокойной езды. В смысле, без клацающих когтей демона, слышных даже в салоне. А все остальные прелести, такие, как тряска, отвратительная дорога и минимум освещения, — пожалуйста! Вернувшись обратно, Джон шокировано мотал головой, словно сам силился понять, с чем они нынче связались.
— Вот, слушай… на месте, где я тебе скажу остановиться, мы расходимся в разные стороны. Ты — налево. Смотри, вот уже деревья начинаются! — он указал на мельтешащие за окном тонкие чёрные стволы. — Но ещё пока рано. Мы остановимся на тропинке. Ты оставляешь машину и бежишь перпендикулярно ей в лес. Если будешь идти по прямой, то должен найти, где-то метров через пятьсот, дерево, под ним — искусственный красный гриб. Если его нет, взгляни наверх: по веткам должны быть привязаны куча чёрных тряпок. С листьями не спутаешь, это дерево уже практически погибло… А если и этого нет, тогда на том же самом дереве, на стволе должны быть выцарапаны буквы «JC». Рядом с ним по бокам растут кусты с толстым стволом, глянь — надписи должны быть и там. От этого дерева сворачиваешь в диагональ направо и бежишь до крутого оврага, спустишься с него и увидишь внизу, у основания, углубление. От него отсчитываешь вправо пятьдесят шагов, начинаешь копать. Лопата маленькая в багажнике есть, возьми её…
— Да? Откуда? — удивился парень, резко свернув влево, чтобы объехать дерево. — Ага, нет здесь деревьев… по-моему, мы заехали в чащобу!
— Не ной! Да, я давно положил, если ты не заметил. Предполагал разное, хотя и не ожидал, что оно свершится. И… вот ещё, Чес: у тебя будет не более тридцати минут на всё это. Так что постарайся не заплутать. Всё понял? — Креймер, незаметно сквозь шум вокруг, сглотнул, но будто бы с уверенностью кивнул. — Я полагаюсь на тебя!
Джон пару раз похлопал его по плечу и решил вновь устроить обстрел ненавистного монстра; Чес, начавший жутко сомневаться в себе и своих возможностях сделать это, а также не подвести напарника, вдруг приобрёл все эти качества и ощутил с дружеским хлопком по плечу всю уверенность Константина в нём, всю его надежду на победу… и тогда уже включился принцип: проиграть им вообще нельзя. Ни в коем случае. Никак. И Чес понял, что добежит до этого грёбаного оврага и тайника и нарисует (по памяти) эту чёртову пентаграмму!
— Кстати, Джон, где её рисовать? Прям в овраге? — тот оглянулся через плечо на него, на секунду задумался, а потом быстро ответил:
— Да, давай там… можно там! — и вновь увлёкся стрельбой. Где-то ещё минуту продолжалась такая бешеная гонка, впрочем, Креймер уже привык и к сильной тряске, и к постоянной стрельбе, и к изредка проскальзывающим когтям по его машине, и к темноте вокруг. Пару раз чуть не въехали в дерево; если бы въехали, дорогого стоило! Исходя из этого можно было сказать, что в лес они въезжали всё больше и больше; наконец Джон стал поспешно говорить:
— Так, Чес, разгоняйся до максимума! По моему сигналу выходим… — продолжал он, а машина с рёвом понеслась вперёд. — Ты быстро идёшь к багажнику, берёшь лопату и бежишь так, как я тебе сказал. А я… ну, у меня свой план. Слишком можешь не бежать, кстати, однако поторапливаться бы следовало. Этот путь резвым шагом я проходил минут за пятнадцать. Тебе даю в два раза больше… — Константин пристально на него глянул; едва имея возможность отвернуться от пути, и так неизвестного и опасного, Креймер мельком на него посмотрел и быстро кивнул. Газ нажимался постоянно, стрелка постепенно уползала за число сто на спидометре… трясло так, что, не будь такого важного момента, Чеса бы стошнило. Наконец Константин шёпотом приказал, держа в руках пистолет и пристально наблюдая за вдали ломающимися ветками:
— Начинай останавливаться, Креймер… Тормози, придурок! Да порезче, эта херня догоняет нас! Ты не видишь что ли? — набросился на него Джон, недовольно поглядывая. Скоро машина, хлипко скрипнув, затормозила; Чес не стал мешкать и выбежал сразу, осторожно ступая на больную ногу, хотя, в общем, в таком деле боли явно не чувствовалось. Он оббежал машину, открыл багажник, пошарился в многочисленном барахле, перематерил всё и вся, решил твёрдо, что сделает уборку здесь, и наконец откопал лопату, стряхнув с неё всё ненужное тряпьё. Уже готовясь бежать в лес и стараясь не прислушиваться к ужасающим звукам, рёвам, гулам, отвратительным скрежетаниям, водитель вдруг остановился, обернувшись на Джона. Тот вышел давно и уже хотел было уходить в правую сторону, как, заметив остановившегося напарника, в два шага подбежал к нему и приказал идти немедленно. Но Чес отчего-то не мог сделать и шагу; для него «Всё, беги!» ещё не прозвучало. Константин, видно было, разволновался не на шутку, схватил его за грудки и пару раз встряхнул; Чес был в таком инфантильном состоянии, что мог взбесить кого угодно.
— Твою мать, Креймер, мудак, ты побежишь сегодня или нет? Беги, дубина! Слышишь? — истошно кричал Джон, силясь достучаться до водителя. Тот вдруг очнулся, широко раскрыл глаза и шёпотом ответил:
— С тобой точно… всё будет в порядке? — голос его палевно срывался и дрожал. Джон наконец понял весь романтизм разыгравшейся истории, поморщился (в душе он недолюбливал такое), но утвердительно ответил:
— Всё будет хорошо, Чес, слышишь? Когда бы с Джоном Константином было что плохое! Он всегда выходил сухим из воды, помнишь? — Креймер чувствовал, что дрожал и силился улыбнуться. — Так что и сейчас… Да что за бред ты вообще можешь думать? А ну беги отсюда! Я не позволю тебе и мысли подобной иметь! — грубо оттолкнул от себя, а потом притянул вновь и прошептал что-то на ухо. Чес едва притянул челюсть обратно от удивления, но не мог задать и вопроса — был жестоко втолкнут в кусты, подальше от дороги, развёрнут и пинком отправлен в интересное приключение. Да, думать о таких сантиментах, особенно когда концентрация опасности велика и адреналин бурлит в крови, не следует; иногда можно брякнуть что-нибудь совсем невпопад. Или впопад? Креймер отбросил мысли — когда Джон придёт, а пентаграммы не будет, они явно не помогут. Запомнив хорошенько последние безумные, сказанные в порыве какого-то чувства слова (хотя вполне вероятно, что бредовые), Креймер рванул вперёд, сжимая в пальцах лопату и не обращая внимания на боль. Когда убежал метров за двести, стало слышно скребущий на душе треск и ноющий в груди рёв; демон подошёл близко, по звукам опрокинул машину (тут матерных слов Чес не пожалел) и свернул, видимо, за Константином.