Фрэн хотела возразить, но побоялась, что ее сочтут трусихой:
– Да что мне сделается! За окном полицейский, в коридоре – еще один. Что еще девушке нужно? Разве чтобы еще одного прямо в комнате поместили?
– Коки, а можно, я с ней останусь? – взмолилась Венис.
Кокрилл был встревожен и оттого раздражителен.
– Все по комнатам! – приказал он. – Делайте, что говорят! С Франческой все будет хорошо. Мистер Пенрок, я у вас отниму еще немного времени, а потом надо бы и нам поспать хоть немного.
– В библиотеке есть диван, – сказал Пенрок, выходя вслед за другими на площадку лестницы. – Я туда принесу плед и пару подушек. Вам будет удобно. Уж извините, свободных кроватей в доме не осталось. Пожалуйста, спускайтесь, а я вас догоню через минуту.
– Я здесь подожду, – упрямо ответил Кокрилл, стоя на верхней ступеньке.
Пенрок растерялся:
– Хорошо… Но… Ничего, если я пожелаю Фрэн спокойной ночи? Я на минутку.
Инспектор бросил на него пронзительный взгляд, а затем постучался к Фрэн.
– Фрэнсис! Если вы еще не легли, подойдете на минутку к двери? Мистер Пенрок хочет с вами поговорить.
Когда Фрэн выглянула из комнаты, инспектор отступил на пару шагов.
– Прошу вас!
Пенрок изумленно воззрился на него.
– Господи боже, Коки! Вы же не думаете… Фрэн, прости, я всего лишь хотел пожелать тебе спокойной ночи и спросить, не нужно ли тебе… чего-нибудь. Хочешь, я посижу у твоей двери?
– Да что ты, милый Пен! Там полицейский дежурит у лестницы. Я совсем не боюсь, вот честное слово, ни капельки! – проговорила Фрэн дрожащим голосом.
– Родная моя, я всю ночь не буду спать и дверь оставлю открытой – тут, напротив. Если тебе хоть что-нибудь будет нужно…
– Нет, правда, я в полном порядке. А ты спи, пожалуйста! И все равно, спасибо, мой хороший!
Пенрок схватил ее за руку, не обращая внимания на то, что инспектор шагнул к ним. Голос Пенрока дрожал не меньше, чем у Франчески.
– Фрэн… поцелуй меня.
Она положила руки ему на плечи и легко поцеловала в губы. Ему до дрожи хотелось сгрести ее в объятия, подхватить на руки и оберегать от всего на свете, но он всего лишь так же целомудренно ответил на ее поцелуй и разжал руки. Улыбнувшись ему, она тихонько закрыла дверь.
Пенрок неуверенно повернулся к лестнице.
– Плед, – мягко напомнил Кокрилл.
– Ах да… Плед. Простите, я совсем забыл. Плед, плед, плед…
Он застыл, словно в трансе, но тут же, очнувшись, достал из сундука в углу площадки стопку одеял.
– Хотите выпить? – спросил Пенрок, спускаясь по лестнице.
– Глоток шотландского виски не помешал бы, – с благодарностью признался Коки. – Можете мне поверить, дорога сюда была не сахар. Снег уже не шел, но на проселках его много навалило. Не отличишь, где проезжая часть, а где канава. Один раз мы застряли. Пришлось машину выталкивать. А я еще и сходил с ума от беспокойства за Фрэн Харт.
– Почему не позвонили? – спросил Пенрок. – Мы бы хоть присмотрели за ней до вашего приезда.
– Не смогли дозвониться. Наверное, провода оборвались из-за снега. А ведь он всего пару часов падал… Черт возьми!
Инспектор, круто развернувшись, подошел к телефону. Аппарат стоял в углу просторного, слабо освещенного холла. Провод, идущий наружу через крошечное окошко под самым потолком, был перерезан. Рядом на подоконнике лежали садовые ножницы. Инспектор кивнул и поморщился, словно говоря: «Вот же дьявольщина!»
– С обоих телефонов нужно будет снять отпечатки пальцев. Только ничего мы не найдем. Судя по всему, звонили с этого аппарата.
– Когда я выходил из гостиной, здесь никого не было, – заметил Пенрок. – Я вышел через ту дверь, что ближе к библиотеке, но все равно наверняка бы увидел.
– А могли в гостиной что-нибудь услышать? – спросил Кокрилл, прикидывая расстояние. – Правда, та женщина говорила очень тихо.
– Вряд ли мы бы услышали, – ответил Пенрок, входя в библиотеку. – Стены, как видите, чудовищно толстые, и двери тяжелые, основательные. Здесь вообще хорошая звукоизоляция. Дом строился в те времена, когда все делали на совесть. Я, например, никогда не слышу, если кто-нибудь подъезжает к парадной двери. Нет, едва ли мы бы услышали. Впрочем, я сейчас подумал… Венис что-то послышалось. Она стала проверять, где собака. И сказала… Что же она сказала?.. А, она подумала, что пес выбежал на улицу, когда я входил в дом, или что-то в этом духе. Может, она услышала какие-то звуки в холле?
Коки страшно разволновался от такого известия и хотел немедленно бежать к Венис за подтверждением. Пенрок еле его удержал.
– Как вы не понимаете? – бушевал Коки. – Возможно, она слышала ту самую женщину, когда та говорила по телефону или шла через холл, чтобы позвонить из библиотеки!
– Все равно Венис вам не скажет больше, чем я уже рассказал.
Пенрок силой усадил инспектора на диван и сунул ему в руку стакан виски.
– Наверняка она слышала только слабый отзвук, раз так быстро успокоилась, увидев собаку.
Пенрок налил себе тоже и устроился в другом углу дивана.
– Ладно, – сдался Коки, делая огромный глоток. – Оставим это до утра. А теперь насчет входной двери: как я понял, вы сами ее запирали?
– Да. Это я всегда делаю сам. Другие двери и окна запирает Бунзен.
– И вы ее действительно заперли, когда вернулись, проводив мисс Ле Мэй?
Пенрок задумался.
– Знаете, инспектор, весь ужас в том, что я не помню, сделал это сразу или после того, как вышел из гостиной. Настолько привычное действие… По-моему, все-таки я ее запер, когда собрался идти спать.
– Когда я приехал, дверь была заперта. Меня впустил констебль. Если она была еще не заперта, пока вы разговаривали в гостиной, кто-то посторонний мог войти и позвонить с вашего телефона.
– Да, наверное. Но кто?
– Да кто бы ни был! По крайней мере, есть хоть какая-то отправная точка. Итак, предположим, пока все были в гостиной, а дверь оставалась незапертой, некто вошел в дом, пробрался в библиотеку и позвонил в полицию. Этот человек все еще разговаривал по телефону, когда вы, Пенрок, вышли из гостиной, заперли входную дверь и поднялись к себе. Вопрос: как этот некто покинул дом? В четверть двенадцатого – мой сотрудник проверил – все остальные двери и окна были заперты изнутри. Замок на входной двери не защелкивается автоматически. Мог ли некто запереть ее снаружи ключом?
– Невозможно, инспектор! Я очень внимательно слежу за ключами от входной двери. Приходится осторожничать, поскольку на ней нет ни засова, ни цепочки. Ключей всего два, и больше мы не делали. Один хранится у меня, другой – у Бунзена. Вчера вечером Бунзен передал свой экземпляр вашему сотруднику, так что, по сути, ключ был только у меня.
– А дубликаты?
– Невозможно! – повторил Пенрок. – Я свой никогда с цепочки не снимаю, а Бунзен так и вовсе старый паникер. Да и зачем кому-то специально изощряться, проникать в мой дом, а потом уйти, всего лишь позвонив с моего телефона? – Вдруг Пенрок резко выпрямился. – Господи… А что, если этот человек не ушел? Может, влез в открытое окно, запер его за собой – и все еще прячется здесь, в доме?
Коки усмехнулся, разглядывая свои запятнанные никотином пальцы.
– Нас, полицейских, посетила та же блестящая мысль. Пока мы с вами разговаривали в комнате Франчески, мои люди обыскали весь особняк, от подвала до чердака. Вы только барышням не рассказывайте, незачем их тревожить.
– А в комнате Франчески вы не искали! – крикнул Пенрок, бросаясь к двери.
– Да ну? – хладнокровно отозвался Кокрилл и, поскольку Пенрока это не успокоило, добавил: – К счастью, Фрэн – весьма неаккуратная особа. Дверцы ее платяного шкафа были приоткрыты, и я, выходя из комнаты, туда заглянул. А больше в комнате спрятаться негде.
Пенроку все-таки было тревожно. Устало поднимаясь по лестнице, он думал о том, что инспектор слишком благодушен. Как бы там ни было, нельзя спать. Он, Пенрок, сам будет охранять Фрэн. Оставив дверь спальни полуоткрытой, он включил электрокамин, закурил сигарету и уселся в кресло…
После прощания с Пенроком Фрэн, все еще улыбаясь, вернулась в постель. Просторная приветливая комната словно улыбалась ей в ответ, озаренная ночником. Фрэн спала здесь еще девочкой, приезжая в гости. Пенрок и Бунзен всегда говорили, что это ее комната. На спинке кровати красовалась резная и раскрашенная монограмма с ее инициалами. Фрэн взбила подушку, натянула повыше пуховое одеяло и с довольным вздохом устроилась поудобнее. Наконец-то ей стало тепло, уютно и безопасно. Здесь до нее не доберется чужой голос, сказавший: «Следующая – Фрэнсис».