Роза молчала. Она вдруг вспомнила, что ей напомнил сверток в руке её отца. Точно, упаковка от творожной массы. Но зачем отцу...? Нет, об этом лучше не думать. Её хватает и тревог об Афанасии.
— Роза? Ты тут? — ещё раз позвала её подруга. — Мне прийти?
Очнувшись, Роза лихорадочно сообразила:
— Нет... Спасибо.. Я лучше.. Да, наберу ванну, знаешь, все эти дела, я так устала. До завтра.
— Увидимся. — с удвилением произнесла Лиза.
Завершив разговор, Роза достала из шкафа пыльный блокнот с ручкой и стала записывать. Что-то ей подсказывало, что все эти события могли быть связаны.
Прибытие папиного знакомого, который сразу накинулся на неё, свёрток в обертке из-под творожной массы, пропажа Афанасия.
Отец... Роза редко виделась с ним, он всегда был занят своими делами, а с девушкой сидели бесконечно меняющиеся няньки, ни имена, ни лица которых она не вспомнила бы и под пытками.
Да, детство...
В девятнадцать лет они с отцом переехали сюда, где она и встретила Афанасия. Он подошёл первым, сделал ей пару комплиментов и всё, у них завязался диалог, в итоге переросший в дружбу. Какое-то время они даже встречались — счастливое время.
Если бы он ее не бросил, кто знает, может, сейчас она была бы счастлива с ним.
Роза вздохнула и посмотрела на часы. И как она вообще докатилась до такой жизни?
Если бы тогда, по наивности, она не совершила целую череду ошибок, сейчас она была бы свободна.
Часы показывали 19:49.
Скоро придет тот мужчина, её сосед, нужно...
...Нужно настроиться.
И завтра обязательно сходить в магазин — у неё кончается алкоголь. И шоколад.
Да, шоколад — самое важное.
Глава 5. Шоколад на полке.
Вечер, 22 июля
Собеседник яростно смотрит ей в глаза, и изнутри словно поднимается удушающая волна паники. Это ледяное, сковывающее ощущение накатывает на неё всякий раз, когда он дотрагивается до неё.
— Не робей, дорогая, покажи, как ты можешь, — издевательским тоном произносит сосед. — Или это не ты пару дней назад сосалась с этим твоим придурком?
Роза словно приходит в себя. Сейчас лучше ему не перечить...
Привычным, заученным движением она развязывает пояс и скидывает платье, оставаясь в одном нижнем белье, которое вскоре тоже отправляется на пол, к остальным её вещам.
— Давай, пошевеливайся, я уже хочу сделать это.
Ему действительно уже хотелось приступить к своему... делу. Это явно показывает выступ на штанах, дрожащие, как у наркомана, руки и полный похоти взгляд мелких глаз.
И что она в нём когда-то нашла?
Продолжая молчать, Роза разворачивается и ложится на спину, знакомым наизусть движением раздвигая ноги.
Но мужчине это не нравится.
— Ты что, меня не хочешь? Дрянь, отвечай! — он с характерным звуком снимает ремень и взмахивает им, делая вид, будто хочет ударить ее.
Девушка вздрагивает и судорожно вспоминает сцены из порно, представляет на месте актрисы себя, попутно стимулируя себя. Этого делать не хочется, но в другом случае будет хуже — болезненней, со следами. Не получится абстрагироваться. Наконец, тело отзывается на унылые ласки, и дело начинает идти. Вагина намокает, и смазка стекает к анусу. Роза устало радуется — на этот раз хоть не на сухую будет брать. Вазелин этот мужчина не использовал словно из принципа.
— О дааа, — жадно произносит сосед, срывая с себя штаны и доставая оттуда набухший половой орган. Омерзительно. — Удиви меня, дрянная девка, — его полное тело блестело под светом стеклянного ночника. Как же Роза всё это ненавидела...
Он грубо входит, словно протаранивая её, и берёт резкий, отрывистый темп, каждый раз вбиваясь по самые яйца. Она слышит эти громкие шлепки и мысленно морщится.
Перед сексом с ним она предпочитает напиваться до беспамятства. Лишь бы не помнить, что случается после того, как он приходит домой. Лишь забыть хватку его потных рук и похотливые стоны.
Этот мужчина предпочитал не оставлять следов.Он любил, чтобы Роза каждый раз оставалась для него нетронутой. Он любил быть главным хотя бы здесь, за пределами этой квартиры будучи полным ничтожеством. Поэтому предпочитал анальный секс. В первые разы было страшно и больно, и обидно, и горько. Сейчас же ей всё равно.
Этот... акт всегда быстро заканчивался, и начинались сладостные минуты свободы, когда он уходил в душ. Когда-то она правда любила его... Когда-то она добровольно делала всё, чтобы угодить ему, имитировала стоны, оргазм. Смотрела сцены из фильма для взрослых и повторяла поведение девушек.