Я задыхаюсь от неожиданности, плотно прикрываю веки и на мгновение замираю, подавляя желание громко выругаться. А когда в следующее мгновение открываю глаза, Громов уже рядом со мной. Настолько близко, что я ощутила его горячее дыхание у себя на щеке. Опять этот мускус, кедр, ром, но уже с примесью табака и свежей мяты. Мое сердце забилось в два раза сильнее…
– Конечно, я не буду тебя заставлять, принуждать или брать свое силой. Мне так не интересно, – вдруг говорит, склоняясь к моему лицу и легонько подушечками пальцев убирая с него несколько прядок мокрых волос. В этом ракурсе в свете ночных фонарей и фар далеких машин мне удается разглядеть черты его лица. Да, он не молодой… Но, оказывается, о-о-очень красивый. – Я только уведомляю о своих намерениях, не больше. Теперь я буду часто присутствовать в твоей жизни. Буду приучать. Поэтому никакого секса с другими мужчинами больше не будет! Тебя никто не обидит, не тронет и даже не посмотрит в твою сторону! Теперь ты моя… И запомни: ты меня полюбишь…
Столько уверенности, наглости, силы в его словах, что на миг я теряюсь. Кто такой Громов на самом деле, мне не известно. Я знаю, что он богат, имеет бизнес за границей и не только, плюс очень влиятельный и достаточно сильный соперник. За все пять лет, которые мой брат защищал меня от посягательств этого мужчины, Артур достаточно натерпелся.
Мне было страшно до дрожи в теле, а ведь я уже пять лет никого не боялась. Давно уже научилась быть смелой, умею постоять за себя и принимать личные решения, а не идти на поводу у родителей.
Неужели за пять лет Громов так ничего и не понял? Его «хочу» ничего не решает.
– Не подходи ко мне, – говорю твердо, толкнув его в грудь. Но, конечно, мужчина даже не пошатнулся. Он, словно скала, которая внезапно выросла передо мной и давила своими массивными размерами. – Ничего не выйдет, Громов! То, о чем вы договаривались с моим отцом, не имеет силы! И если ты думаешь, что меня некому защитить…
– Артур неплохо тебя защищал… Но лишь потому, что я позволял ему это делать, – уведомляет. – Я тоже умею идти на уступки, поэтому потерял много времени, позволяя тебе достигнуть желаемых результатов в жизни. Теперь ты взрослая девушка, Даша, имеешь неплохую должность дизайнера, живешь тихо, спокойно, размеренно. Но пришло время получить больше. Я могу дать тебе больше! То, что желает твоя сущность и внутренний мир! Все, кто тебя окружают, – просто манекены! Ну, за исключением твоего брата и малышки Ками… Они, признаюсь, тебя любят! Но все остальное – мираж, в котором ты никогда не найдешь того, что тебе нужно!
– И что же мне нужно? – спрашиваю с сарказмом. Каждое новое слово, которое говорил этот мужчина, вводило меня в шок и панику. Он так себя вел, словно знал меня лучше, чем я себя. А еще мне казалось, что в его тоне распознавалась некая обреченность. Именно обреченность для меня, поскольку он открыто создавал какие-то границы и рамки в моей жизни, словно мужчина долго терпел, а теперь это терпение утратил.
– Я! – коротко и нагло.
Фыркаю, обхватив себя руками, и решаю уйти. Замерзла, промокла вся и устала, а здесь еще и этот Громов, черт знает, откуда взялся! Обычно мне «палец в рот не клади»: всегда знала, что ответить дерзкому поклоннику или наглым людям, которые мне не нравились. Но сегодня в присутствии этого мужчины меня словно переклинило. Все мои словесные запасы исчерпались, а сумасшедшая, бешеная и подавляющая энергетика Громова вносила свою лепту в мое состояние. Мне впервые нечего было сказать!
– Найди себе другое пристрастие, сумасшедший! – бросаю, оставляя мужчину и уходя к машине.
По пути отыскиваю ключи, сажусь за руль и, закрыв двери, блокирую их. Только тогда чувствую себя спокойно и надежно.
Бросив мимолетный взгляд на Громова, замечаю, что он не идет за мной, не пытается остановить и подчинить своей воле. Он просто провожает меня взглядом, оставаясь в стороне мрачной фигурой.
– Ублюдок! Ненормальный псих! Иди к черту! – тихо шептала я, вставляя ключ в замок и прокручивая его.
К моему удивлению и ужасу ничего не произошло. Двигатель не завелся, даже не подал знака, что собирается работать. Машина была полностью «мертвой»!