— В однокомнатной. Разменялись с дочкой. У нее теперь своя семья.
— Значит, сделаешь так, — жестко сказал Арсен. — Квартира у тебя наверняка приватизирована. Верно? Ага. Так вот, продашь ее мне за два миллиона. Один в счет ремонта машины, другой миллион еще тебе остается. Повезло тебе, что все так удачно складывается. А то…
— А мне-то где жить?
— Опять с дочкой будешь. Либо за миллион купишь комнату. Пиши расписку.
Сергей Сергеевич написал расписку о том, что должен миллион рублей Арсену Каспаряну за разбитую по его вине автомашину «Мерседес-Бенц». По требованию парней он написал и вторую расписку с обязательством продать квартиру Арсену.
— На той неделе встретимся, — хлопнул по плечу Протасова рыжий парень, — пойдем к нотариусу и оформим продажу.
Дома Протасов не находил себе места. Вспоминая аварию, злые лица парней, свои расписки, он со страхом ждал их звонка и думал, что попал в безвыходное положение. Дочери рассказать ничего не посмел, своим знакомым тоже. Попытался раздобыть денег и понял, что это совсем безнадежно.
В пятницу, когда он собирался ехать в свое садоводство, раздался звонок в квартиру. Сергей Сергеевич открыл дверь и едва не упал. Это были они: Арсен, рыжий и третий, незнакомый, со шрамом на щеке. Отодвинув его в сторону, парни прошли в квартиру, бесцеремонно осмотрели ее.
— Больше полутора она не стоит, — заметил Арсен, — ну, да ладно, раз уговорились за два, так и будет. Мое слово верное, — усмехнулся он.
— Едем, дедок, к нотариусу. Он ждет с пяти до шести.
— Ребята… я… не могу.
Сергей Сергеевич опустился на диван, держась за сердце. Ему было плохо.
— Ну, ну! — с угрозой произнес парень со шрамом, вплотную подойдя к Протасову.
— Подожди, Кубан, — остановил его Арсен. — А то окочурится старик. Где у тебя сердечные пилюли? — спросил он у Протасова.
Тот рукой показал на сервант. Рыжий налил воды из чайника. Прошло полчаса, но Сергею Сергеевичу лучше не стало.
— Да притворяется он, — злобно сказал Кубан.
— Ладно, никуда он от нас не денется. — Арсен небрежно махнул рукой. Сегодня не успеваем. Через час нам надо быть в «Паласе». В понедельник в семнадцать ноль ноль подойдешь сюда.
Он написал адрес и сказал, что если Протасов не придет, то долг увеличится на десять процентов за каждый час опоздания. В этот день Протасов не смог поехать на дачу. Дочь, обеспокоенная состоянием отца, заставила его все рассказать, а ее муж, не колеблясь, обратился в милицию. В понедельник, в назначенном месте вымогатели были задержаны, расписки Протасова у них были изъяты. Экспертиза повреждений «Мерседеса» показала, что для их устранения требовалось не более десяти тысяч рублей…
«Зиол» срывает куш
Супруги Дербеневы разработали план крупной аферы. Идея пришла в голову Зинаиде, красивой тридцатилетней блондинке, работавшей бухгалтером в научно-исследовательском институте, который тихо заканчивал свое существование. Половину работников сократили, четвертая часть ушла сама, зарплату не платили уже третий месяц. Она просматривала газеты, когда в очередной раз услышала ворчание мужа:
— Ну, что ты там ищешь? Ты хороший бухгалтер, можешь устроиться куда угодно. Вот вчера по радио объявляли: совместное предприятие приглашает опытного бухгалтера с окладом сто тысяч рублей.
— Олежка, меня заинтересовало совсем другое. Ты обратил внимание на рекламу? Две или три фирмы постоянно рекламируют себя. Они принимают ваучеры под высокие дивиденды и деньги в рост. Причем обещаны очень высокие проценты — триста и больше. Я-то как человек, разбирающийся в рентабельности и самоокупаемости, прекрасно понимаю, что такой процент нереален. Людей откровенно водят за нос, и никто не возражает.
— Деловые люди. Производственный риск. А может, они в обороте имеют гораздо больше.
— Ну, кто возьмет деньги под четыреста — пятьсот процентов? Это же кабала. И какой товар может обернуться так быстро и с таким наваром? А более длительный срок вообще не имеет смысла из-за инфляции, — возразила Зина.
— Ну… я не знаю… Надо узнать.
— Ага! Я вижу, тебя это тоже заинтересовало.
Олег пожал плечами. Дела его тоже были плохи. По образованию учитель истории, он давно оставил преподавание, покрутился снабженцем в строительной организации, потом в кооперативе средней руки. На последнем месте он узнал, как хорошо жить без начальства, и если бы не подвели поставщики товаров, он не ушел бы оттуда. Войдя во вкус, после того как имел на руках свободные деньги, Дербенев уже не думал о государственной службе. Вот почему слова жены вызвали у него живой интерес.