Мне уже довелось рассмотреть не одно дело с присяжными заседателями, и я убедился, что все совсем не просто даже в очень простых моментах. Отношение неюристов к доказательствам необычное, я бы сказал, не всегда, конечно, но и нередко абстрактное.
Как-то телевидение провело эксперимент, своеобразный суд присяжных. Пригласили двенадцать человек и перед ними разыграли сценку. Женщина познакомилась с мужчиной и в первый же вечер пригласила его к себе домой. Все было хорошо: немного выпили, потанцевали, красиво поужинали. А потом он стал домогаться ее, а она почему-то не захотела близости. Так он, одолев непритворное сопротивление, изнасиловал ее.
Импровизированный «суд присяжных» признал его большинством голосов, девять против троих, невиновным. «Присяжные» признали ее поведение провоцирующим, они осудили ее за легкомыслие и аморальность. А ведь насильственный половой акт был, от этого не уйти. Это объективно. Как же так? Если бы это дело рассматривал профессиональный суд, он признал бы вину насильника, но учел бы в качестве смягчающих обстоятельств поведение потерпевшей, давшей повод так с собой обойтись. Возможно, наказание было бы мягким и даже очень мягким. Но оно было бы!
Я пришел к выводу, что для присяжных наиглавнейшее значение имеют нравственные, а не юридические оценки. Не так уж редко присяжные воспринимают как свидетельства о невиновности преступника какие-то обстоятельства, которые порочат потерпевших или смягчающие моменты, которые могут влиять на размер и вид наказания. Кроме того, у нас ведь всеобщий правовой нигилизм. Я имею в виду низкий авторитет правоохранительных органов, в основном милиции. Присяжные приходят в суд уже с предубеждением к органам следствия. Иначе не объяснить, почему по некоторым делам присяжные полностью соглашаются только с тем, что говорит подсудимый, признают виновным его только в том, что он сам признает, а порой даже и эти, установленные факты оставляют за пределами обвинительного вердикта.
Помню, по одному из дел подсудимый обвинялся в десяти разных составах преступления: от ношения холодного оружия до убийства, от кражи паспорта до разбойных нападений. Присяжные полностью признали его невиновным. А поскольку они по закону не обязаны мотивировать свое решение, возникает единственное объяснение: недоказанность вины в убийстве породила сомнение в обоснованности и законности всего расследования. Но финку-то он носил в кармане! Это факт. Это же преступление, статья двести восемнадцатая.
И еще одно, о чем говорят оппоненты суда присяжных. Сложное и дорогостоящее судопроизводство. Целый ряд стран, вполне благополучных в финансовом отношении, не решаются по этой причине ввести у себя суд присяжных.
Американские коллеги на наших встречах говорили: мы богатая страна, а чувствуем, каким тяжким бременем для бюджета является суд присяжных. Это-то и может загубить суд присяжных у нас. Перекроют кислород, сославшись на трудности в экономике, и все, конец. Правосудие встанет.
— Мрачновато, — буркнул Петров. — Перспектива не радужная…
— Объективно говоря, — согласился Алексеев, — тревожит будущее суда присяжных. Но выход есть, компромиссный.
— Нет, ты больше сказал о недостатках, а о достоинствах — немного, — напомнил судье Виктор Викторович. — Я, как прокурор, тоже все это чувствую и полностью с тобой согласен. Что же перевешивает в пользу суда присяжных?
— Одно и самое главное: простые люди сами осуществляют правосудие. И они этого хотят. Суд присяжных, по большому счету, — характерный признак правового общества. Есть и еще обстоятельство, которое немаловажно для профессионального судьи. Он не несет никакой ответственности за вердикт присяжных, естественно, если процесс проведен с соблюдением всех правил судопроизводства. И еще. Со временем все убедятся, что суд профессиональный не только нужен, но совсем не хуже суда присяжных в плане судебного расследования и окончательных решений.