Двигатель ровно загудел, и они, несмотря на беспорядочную качку и летящие со всех сторон брызги речной воды, привалившись друг к другу спинами, почти сразу задремали. Минут через пять их снова растолкал дядя Федя. С трудом разлепив глаза, Вадим не сразу понял, где он, и лишь когда услышал команду браться за весла, вспомнил все и услышал, что двигатель опять заглох. Ребята начали вновь грести, в полузабытьи, засыпая и путая реальность со сном. В какой-то момент что-то произошло с сознанием Вадима, и ему стало казаться, что они находятся в Финском заливе, а дядя Федя — враг, использующий ночь и непогоду для перехода государственной границы морем и заодно собирающийся захватить с собой двух ничего не подозревающих парней. Эта фантастическая версия, возникшая в усталом мозгу Вадима, была для него в тот момент реальней любой реальности. Он видел впереди себя на мысу мерцающий огонек костра, но для него это были сигналы фонариков тех, кто на чужой территории ждал дядю Федю. Когда дядя Федя фонариком освещал заглохший двигатель, Вадим оценивал это как ответные сигналы тем, на мысу. Дядя Федя черпал рукой воду за бортом и поливал ею перегретый металл, а Вадим понимал, что дядя Федя что-то отвинчивает от мотора и потихоньку опускает за борт, чтобы мотор не заработал никогда.
Поскольку ветром и течением лодку медленно относило к мысу, Вадим решил, что надо что-то предпринять. Толкнув локтем уснувшего Сережу, он зашептал: «Там Финляндия, видишь сигнал?» Сережа ничего не ответил. «Ребята, беритесь за весла, — раздался усталый голос дяди Феди, — мотор скоро остынет и поплывем, а пока держите лодку носом против волны, а то перевернет». Вадим не поверил ни одному его слову. Как же мог заработать мотор, если его детали выброшены за борт? Он вытащил уключину и, сделав вид, что потерял равновесие, уронил ее в воду. Сытно булькнув, вода проглотила металл. «Что же ты наделал, Вадим… — закричал дядя Федя, но, не видя никакой реакции со стороны ребят, безнадежно махнул рукой. — Нельзя вставать, упадете за борт! Ты хоть, Сергей, будь внимательней, держи веслом положение лодки, чтобы волны не били с бортов, а то перевернемся.» Дядя Федя продолжал возиться с мотором, охлаждая его водой и, как казалось Вадиму, бросал в воду деталь за деталью. Вадим приложился к уху Сергея: «Нас несет на тот берег, видишь? Притормаживай! А я веслом ударю его по голове». Сергей опять ничего не ответил. Положив на борт весло, Вадим приготовился осуществить свой замысел, ожидая подходящего момента. Он разоблачил своего родного дядьку как иностранного лазутчика, преступные цели которого были ясны — побег за границу и захват двух молодых парней.
Что было дальше Вадим узнал потом, со слов дяди Феди и Сергея. Он положил весло в лодку и задремал. Через несколько минут он резко встал и шагнул за борт. Волна отбросила лодку метра на два, Вадим, вяло перебирая руками, держался на поверхности, глаза его были закрыты — он спал. Встречная волна швырнула лодку обратно, и дядя Федя схватил Вадима за воротник. Сергей бросился к ним. Лодка угрожающе накренилась, зачерпнув трехведерный пласт теплой воды. «Назад!» — заорал дядя Федя. Сергей метнулся к правому борту, и это их спасло, так как через мгновенье в борт ударила мощная волна, обдав Сергея с головы до ног. Изнемогая, дядя Федя втащил Вадима в лодку. Парень безмятежно спал…
Только через сутки после рыбалки, отоспавшись и отдохнув, Вадим с ужасом вспомнил подробности той ночи и понял что только чудом избежал гибели. Дядя Федя потом говорил, что Вадим тогда второй раз родился, что если бы не та, бог знает, откуда взявшаяся волна, ушел бы парень камнем на дно и ему, дяде Феде, не рассчитаться было бы за него перед родителями.
Томский внимательно слушал рассказ Алмазова.
— Я думаю, знаю, что с тобой такое было, — задумчиво сказал он, — ты, наверное, слышал, что я учился на юридическом и ушел с третьего курса, потому что понял, что это не для меня, — натура технаря пересилила. Но кое-что усвоил и запомнил. На лекциях по судебной психиатрии преподаватель приводил классический пример из тридцатых годов.