— Маринка, что-то я не поняла, о каком черте речь идет? — удивилась Лиза, так как она всегда все дела вела нормально.
— Так я же на больничном была две недели, и на мое место посадили стажерку, — она зло посмотрела на меня, — вот и результат.
«Ну вот и пришло время брошенку разыгрывать», — мысленно усмехнулась я и начала выполнять наш договор с Петровичем.
— Да я-то тут причем?! Все претензии к боссу! — сделала вид, что психанула, и пулей вылетела из кабинета.
Бежала по коридору с одной мыслью: нужно проверить электронную почту, может, пришел ответ из офиса Аверина.
Глава 4
Мои ожидания не оправдались, даже больше скажу, меня немного напряг ответ. Бай самолично решил отобрать сотрудников. Вот гад! Не то что бы я волновалась за Мишу или себя, а вот к Лизе он мог прицепиться. Она еще учится и выглядит как семнадцатилетняя девочка. Разве он поверит, что она профессионал своего дела? Каналья! Почему все так сложно?!
Пришла домой в расстроенных чувствах, переживала за подругу, позвонила главбуху и попросила за нее похлопотать. Из-за волнений совсем забыла, что сегодня Мишка собирался прийти, чтобы поговорить, поэтому, услышав звонок в дверь, немного растерялась.
«Вот я ворона пустоголовая, совсем забыла о задушевной беседе!» — стукнув ладошкой себе по лбу, пошла открывать другу. Тот зашел с мрачным выражением на лице. Понятно, переживал за меня, я ведь сегодня брошенку разыгрывала да так увлеклась процессом, что даже всплакнула, правда, из-за туши, которая попала в глаз. Но ведь этого никто не знает, зато какой эффект! Сочувствовали все, даже завистники.
— Ты как? — с порога начал он.
— Если не считать переживаний за Лизу, то отлично, — направляясь на кухню, чтобы поставить чайник, ответила ему. — Кушать хочешь?
— Нет… — начал он, затем как всегда: — а есть что?
Я не выдержала и рассмеялась, вот ничего не меняется! Всегда вначале говорит «нет», а потом спрашивает, что в меню.
— Борщ будешь, брошенка? — посмеиваясь, задала риторический вопрос и уже направилась к холодильнику за кастрюлей.
— Судя по тому, что я сегодня узнал, брошенки мы с тобой оба, — доставая из пакета бутылку вина, улыбнулся в ответ мой друг.
— Я не настолько огорчена этим, чтобы пить…
— Да?
— Да, но, если тебе плохо, готова поддержать в этом безумии, только не больше фужера.
— Да мне, собственно, не плохо, — пожал он плечами.
— Ну, раз нам хорошо, предлагаю выпить за встречу! Надеюсь, твоя гарпия не прибежит разборки устраивать?
— Ну… это вряд ли! — хохотнул он.
— Так… колись, интриган начинающий, чем ты ее отшил? — сервируя стол, приготовилась я к его исповеди.
— Ну уж нет, давай вначале ты, женщин положено вперед пропускать, — сделав театральную паузу и посмотрев на меня с хитрецой, выдал: — во всем. Так что, сестренка, начинай каяться. Обещаю только по-братски пожурить.
— Совести у тебя нет! — изобразила обиду.
— Разумеется, она у меня в банке, с собой носить опасаюсь, вдруг украдут, времена нынче неспокойные, бабы ушлые, — развеселился он, разливая вино.
Как же мне с ним хорошо! Всегда можно поделиться наболевшим! Повезет его жене, моя сводная сестра не в счет. Я уверена, его избранница будет купаться в любви и заботе.
Поведала другу кратко о том, что было, и этого достаточно, чтобы Мишка начал возмущаться. Надо отдать должное, ворчал он полчаса. Учитывая смысл информации, это вообще ни о чем. Наверное, на него подействовала новость, что плешивый не был моим любовником, иначе бы получасовым выносом мозга я не отделалась.
— Зараза ты, Люда! Я ведь весь извелся, но, помня о данном обещании ни при каких условиях не мешать устраивать личную жизнь, сдерживался. Но чего мне это стоило…
Действительно, был у нас с ним уговор, чтобы он не вмешивался. А случилось это после того, как мой не в меру заботливый друг избил гада, который вздумал меня лапать. Парень хоть и сволочью был, но свою вину признал и не стал рассказывать, кто его так разукрасил. Я тогда сильно испугалась за друга, в котором проснулся разъяренный гризли, и за парня, которого он мутузил. После произошедшего мы с Мишей не разговаривали очень долго. Но в итоге я все-таки сменила гнев на милость, взяв с него обещание, что он никогда не будет вмешиваться. Кто знает, может, мне парень понравится, а Мишутка не одобрит его, тогда разборок не избежать. После этого он согласился, но стал обучать меня самообороне, мотивируя тем, что так ему будет спокойнее.