— Гай! — только и успел крикнуть Алестер, когда официантка от неожиданности выронила поднос и развернулась, чтобы разобраться с обидчиком, но последовала немая сцена, прерванная звоном разбившегося бокала.
Серые и черные глаза встретились. В серых полыхал яростный огонь. Черные обдавали ледяным презрением. И на перекрестье взглядом изумленный Гаярд воскликнул:
— Вы знакомы?
Второй день выдался более суматошным, поэтому меня сразу поставили на обслуживание. Сложного в этом ничего не было — зовут, подходишь, берешь заказ, приносишь. Не запоминаешь — записывай. В дискуссию стараться не вступать, напитки, хоть и за счёт клиентов, не распивать. По поводу этого пункта я хмыкнула — видать, были прецеденты. В любом случае делать что-либо подобное я не собиралась, поэтому завертелась с подносом по залу, то принося полные кружки, то унося пустые. Закуски ближе к ночи уже мало кому нужны.
Ближе к десяти народу значительно прибавилось. Лайзе сказала, это еще не предел. Еще через час пять сотен показались мне не такой уж большой суммой, как я думала вначале. Некогда было даже подумать о том, что я устала или хочу спать — посетители хотели пива и зрелищ, а в качестве зрелища выступал чемпионат мира по боксу.
В зале появился задира, так его назвала рыжая. Беда в том, что его столик располагался так, что обойти его никак не представлялось возможным. Девочки, встречались возле стойки, жаловались на него друг другу, но деваться нам было некуда — работа есть работа.
— Лайзе, похоже, он на тебя запал, — поддела темненькая Риана. — Глаз не сводит.
— Ага, после того, как всех вас пощупал, — ядовито ответила рыжая, поправляя шнуровку на груди. — Достал.
— Лианетта, тебя вроде не тронул ни разу, — усмехнулся Шейк, а Риана зацепилась за эту мысль.
— Слушай, может, тогда ты сходишь и уберешь соседний стол? Мегера увидит — огребем все.
Меня задира и впрямь не трогал, но радоваться по этому поводу я не торопилась. Другое дело, что у нас неубранный стол, и Мегеру не будет волновать, кто и где к нам пристает. Знала, на что шла, форму раздали в первый же день.
Я расправилась со столиком быстро, поставила единственный пустой сосуд на поднос и поспешила обратно. Громкое обращение к Лайзе этого нетрезвого субъекта за соседним столиком заставило меня досадливо цокнуть, и тут я получила свою долю внимания от этого мужчины, причем в недвусмысленной форме. Шлепок прогремел словно выстрел, на весь зал. Я выронила поднос и развернулась, горя жаждой убийства или хотя бы тяжкими телесными.
Почему я не заметила его раньше? Да все просто, подсказал внутренний голос, он по своему обыкновению надвинул на глаза капюшон и сидел в тени. Обидчик тут же оказался мной забыт. Презрения, коим Агеллар окатил меня с ног до головы, хватило бы на всех официанток вместе взятых. Он вскочил, хватая своего друга за воротник, и оттягивая от меня себе за спину.
— Что ты здесь делаешь? — прорычал он мне в лицо, нависая надо мной.
— Я здесь работаю, — процедила я в ответ. У стойки уже началось столпотворение, девочки вооружились подносами и двинулись в нашу сторону с явным намерением отбить меня у тренера. Шейк недвусмысленно намотал на кулак цепь. Агеллар это тоже заметил, подхватил своего, уже почему-то стонущего друга и бросил напоследок мне:
— После поговорим. Где туалет?
Я махнула в сторону уборных. Мужчины заторопились туда.
Убирая осколки, я порезалась, глубоко и больно, но мысли были о другом, поэтому я выбросила это из головы. Риана принесла щетку и ведро, мы быстренько навели порядок, но ликвидировать последствия не успели — Мегера появилась в зале и сразу вычислила, что случилось, и назначила того, кто в этом виноват.
— Ранхил, минус сто за посуду, — едко произнесла она, высокомерно глядя сверху вниз. Девочки охнули, я тоже не испытала прилива хорошего настроения.
— Рейна Гаден, так десятку всего высчитывали, — возмутилась Лайзе.
— Она же не виновата, что посетитель приставать начал, — поддержала Риана. — Ой, Лиана, у тебя кровь!
— Так и быть, пятьдесят, — нехотя уступила Мегера. — И сейчас же обработай рану, не хватало еще пугать посетителей раненой официанткой. Уберите тут все.
Помощь мне оказывала Лайзе в помещении для персонала.
— Ты хорошо держалась, — похвалила рыжая. — Тот, второй — я думала, он тебя прихлопнет, а потом смотрю, а он дружка своего невоспитанного тащит в туалет и вычитывает на ходу. Думала, утопит его по-тихому в унитазе, пошла за ними. Оказывается, задире этому просто плохо стало, а этот огромный его держит. Меня увидел, как глянет своими черными глазищами. Вот это мужик… У меня даже ладони вспотели.
Я прекрасно знала этот взгляд. Что сказать, ладони вспотели и у меня. Наверно, в глазах тренера я упала еще ниже, если это вообще было возможно.
— Чувствуется, что опасный, будто хищник. Не хотела бы я встретиться с таким темной ночью в глухом переулке, — немного подумав, Лайзе засмеялась: — Или наоборот, кто знает.
Меня кольнули острые стрелы ревности, но я мысленно осадила себя. Я не имею на это никакого права, мне ясно дали понять. Остынь, Лиа, иначе будет еще больнее.
Остаток смены прошел более-менее гладко, без происшествий. С уборкой мы до четырех часов не справились, слишком много мусора оставили посетители, даже столы пришлось двигать, потому что те стояли не на своих местах, что уж говорить о стульях. Вышла я без двадцати пять, не надеясь уже даже как следует заснуть.
Он сидел на полуметровом бордюре, нахохлившись, словно ворон в предчувствии поживы. Капюшон был опущен на глаза, но стоило мне оказаться в поле его зрения, он выпрямился во весь рост и навис надо мной.
— Ваш друг уже ушел? — спросила я, пытаясь скрыть неловкость от отсутствия диалога.
— Я отправил его домой на такси. Какого черта ты…
— Вы уже задавали мне этот вопрос, — холодно перебила я. — Работаю я здесь, официанткой, если вы заметили.
В глаза смотреть было страшно, особенно с высоты моего роста.
— Тебе доставляет удовольствие, что тебя лапают все, кому вздумается? — он задал свой вопрос очень тихо, но в груди его клокотала ярость.
— Кроме вашего друга меня никто и пальцем не трогал, — возразила я. — А вы, между прочим, сидели рядом и не предприняли ничего, чтобы его остановить.
— Мне нет дела до тех, кто сам провоцирует мужчин на подобное поведение, — рычит в ответ Агеллар.
— Тогда в чем дело, тренер? — вспыхиваю и я. — Ах, простите, не тренер вы мне уже, рейн Агеллар! Если вам нет дела, к чему тогда весь этот разговор? Идите своей дорогой…
Рывок — и я болтаю в воздухе ногами, ему не составило труда поднять меня за одежду так, что я этого даже не почувствовала.
— Оставь свой дерзкий тон для таких, как Ривара, — прошипел Агеллар. — Куда смотрят твои родственники?
— Оставьте свой командирский тон для таких, как Покровен, — не осталась я в долгу. — Мне нужны деньги — я их зарабатываю единственным доступным мне образом. Интим никому не предлагаю, если вы об этом.
Агеллар вдруг отпустил меня и отступил.
— Это не командирский тон, Ранхил, ты просто еще слишком молода, чтобы понять.
Я вздохнула, почувствовав все прелести навалившейся усталости.
— Вы если хотите проявить заботу и внимание, то делайте это как положено, а не как ревнивый муж, заставший жену с любовником.
Такая формулировка Агеллара впечатлила. Он открыл рот, но ничего произнести не смог.
— Да, про немую девочку вы уже говорили. Я — не она.
— Мало ли, что я хочу, — огрызнулся он. — Тебе же плевать на это.
Вот чему я непомерно удивилась — откуда такие выводы?
— Это вы так решили, что мне нужно, а что нет?
Тренер изменился в лице.
— Я слышал ваш разговор с Радоком, — признался Агеллар, чем озадачил меня еще больше.