Алестер вздрогнул, почувствовав короткое прикосновение ее губ к подбородку, но оно было настолько быстрое и невесомое, что он решил, будто ему показалось.
Девчонка тихо захихикала.
— Что? — спросил Алестер, думая только о ее прикосновении.
Он боялся ее напугать, ждал, что Ранхил повторит свое действие и поможет ему убедиться в том, что первый поцелуй ему не померещился, но она уже развернулась к нему спиной. Агеллар ничего не имел против такого поворота событий, наоборот, притянул девчонку ближе под её неловкое ойканье и сомкнул на её животе руки. Лишь на губах осталось лёгкое чувство досады.
— Вы представляете ее реакцию, когда она утром увидит, с кем она… Ну, вы поняли.
— Алкоголь до добра еще никого не доводил, — заметил Алестер. — И глупость этой женщины тоже. Она переоценила себя и недооценила меня, так что поделом ей.
— Поделом, — эхом повторила Ранхил, смотря вдаль.
Трещали кузнечики, в лесу закричала какая-то птица. Что-то плюхнуло об воду, выводя Алестера из состояния задумчивости.
— Вы вернетесь на родину? — почему-то спросила она.
— Моя родина там, где я. Я ничего не хочу иметь общего со страной, погубившей моих друзей и мою семью. С меня хватит ужасов войны, я понял, что в кои-то веки хочу пожить для себя.
Он наклонился и коснулся губами ее виска. Алестер еще не знал, хотел ли он большего, но чувствовал, что не в силах отпустить.
…быть с тобою рядом целый век мало мне…
Глава 18. Куча событий и самое главное
Спасение утопающих — дело рук куда более опытных в этом вопросе людей ***
Мы возвращались рано утром. У меня уже слипались глаза, но я не хотела уходить. Настоял Агеллар, нехотя выпустив меня из плена рук (во всяком случае, мне бы хотелось так думать). Странная штука — мы ни о чем не разговаривали, ничего друг другу не рассказывали, но было хорошо — просто сидеть и молчать. Слушать тишину на двоих и радоваться каждой проведенной рядом минуте.
Думать о том, что мы вернемся — и все будет как раньше, мне не хотелось. Я понимала, что чувства не рождаются за один день и на пустом месте, но неведение всегда страшнее.
Мы не держались за руки, хотя я то и дело бросала косые взгляды на его руку. Мне хотелось вновь ощутить тепло его пальцев в своей ладони, чувствовать незримую поддержку.
У полевой кухни нам пришлось расстаться. Я замялась, чувствуя некоторую незавершенность ситуации, тренер вопросительно изогнул бровь.
— Хочешь, чтобы я тебя поцеловал? — будничным тоном спросил он, а я неизвестно от чего вспыхнула, замотала головой и спешно зашагала к своей палатке.
По дороге я несколько раз хотела обернуться, но невесть чего испугалась и обругала себя за это нелестными словами. Ведь я хотела, так почему же повела себя, как монашка, впервые увидевшая голого мужчину?
Гидра спала, и чтобы не разбудить ее, я легла в одежде поверх одеяла. Уснуть, несмотря на очевидную усталость, сразу не получилось, поэтому я стала думать о тренере и о том, как все непросто. То, что он давно и плотно занял мои мысли, не подвергалось никакому сомнению, только не рою ли я для себя очередную яму? Мне не хватало по этому поводу совета со стороны, но подруга, услышав эту историю, точно покрутит пальцем у виска. И будет права.
Сон избавил меня от моральных терзаний. В отличие от яви, в мире иллюзий случилось то, чего я так ждала в реальности.
То ли я проснулась слишком поздно, то ли ничего и не было, но, когда я вышла к завтраку, вся наша компания дружно "болела". Покровен не шарахалась от Лагерры, а очень даже миролюбиво разводила ему аспирин в пластиковом стакане. Я потихоньку спросила у Гидры, не пропустила ли я метания ножей или каких-нибудь воплей, но подруга только отмахнулась, мол, не приставай с ерундой, лучше водички налей. Я озадаченно присела. Что же это, выходит, замдиректора осознанно пришла именно к куратору? Я на всякий случай привстала — нет, топор из его спины не торчит. Чудеса…
Агеллар появился не сразу, может, отсыпался, а может, просто отходил по делу. Первое, что он сделал — кивнул подбородком на героев этой ночи и будто спросил: "Ну что?" Я пожала плечами. Брови тренера удивленно сдвинулись в ответ.
На завтрак был чай с булочками, но все почему-то предпочли только чай. В принципе, я знала почему, один зеленоватый вид подруги чего стоил. Покровен, увидев Агеллара, густо порозовела и так пошло улыбнулась, что у меня сжались кулаки. Тренер сделал вид, будто и не заметил вовсе этого взгляда, а потом, встретившись взглядом со мной, произнес одними губами:
— Она не знает.
Я изобразила самую издевательскую усмешку, на которую только была способна. Это все объясняет, и мне теперь интересно, что придумал по этому поводу Агеллар.
После завтрака болеющие особенно сильно отправились досыпать, менее несчастные договорились о походе на озеро. У Ривары выбора не было, он снова остался на полевой кухне, хотя смотреть на него было жалко — вот кто явно вчера перебрал, о чем сегодня наверняка раскаивается.
Я заранее переоделась в купальник, надеясь если не поплескаться, то хотя бы позагорать. Во всяком случае, не плавать в одежде, как мне устроили до этого. Мы с Гидрой даже пожертвовали одним одеялом для этого случая, чтобы с удовольствием поваляться на берегу.
Отправились мы на другое озеро, которым пользовались все туристические группы. Жара всех выгнала из палаток, в воде негде было яблоку упасть. Я разочарованно вздохнула, растянула одеяло и стала раздеваться. Гидра нетерпеливо прыгала на одной ноге, стягивая шорты. И удивленно уставилась на меня, когда я разлеглась на одеяле.
— Ты даже в воду не залезешь?
— Чтоб меня опять там притопили? Посмотри, сколько народу.
— Как хочешь. А вот я — с удовольствием! — и с разбегу врезалась в воду, пища от восторга.
Я завистливо вздохнула. От нечего делать, книжку-то я забыла взять, я принялась созерцать. Взгляд мой наткнулся на раздевающегося Агеллара и больше я его отвести не смогла. Посмотреть было на что. Одежду он снимал четкими, уверенными движениями, аккуратно складывая на травянистом берегу. В такт его движениям на спине перекатывались мышцы, а короткие боксеры казались издевательством на таком красивом и идеальном теле.
В два шага он оттолкнулся от берега и вошел в воду стрелой, обдавая брызгами всех стоящих рядом. Некоторое время он плыл под водой, затем вынырнул и мощными гребками добрался до другого берега. Там он повторил свои действия и вскоре появился на нашем берегу, выходя из воды, словно звезда телеэкрана. Вода сошла с его смуглой кожи, оставляя длинные дорожки, стремящиеся вниз, отчего я нервно сглотнула и с неудовольствием отметила, что женская половина купающихся забыла про свои дела и во все глаза смотрит на тренера.
Чтобы не травить себе душу, я перевернулась на спину, подставляя лицо солнцу. Даже успела немного задремать, и вдруг неожиданно почувствовала холодные брызги на себе. Я перевернулась с целью растерзать шутника, но взгляд впился в знакомые боксеры, и мою уверенность подкрепила подленькая мыслишка, что я их уже где-то видела.
— Пошли купаться, — позвал он, демонстрируя улыбку-оскал.
Я покачала головой.
— Я не умею. Максимум могу постоять рядом.
— Не трусь, я буду рядом.
— Будете учить по методу "жить захочешь — выплывешь"? — мрачно поинтересовалась я.
— Нет, просто поплаваем вместе, — он протянул руку, и я вложила в нее свои пальцы. Рывок — и я стою рядом с ним.
Он не отпустил моей руки до самой воды, потом развернулся спиной вперед, перехватывая другую руку и ведя за собой. Страх затопил мое сознание, я натужно задышала, чувствуя, что до дна едва достаю кончиками пальцев. Агеллар был убийственно спокоен. Он притянул меня ближе, заставил обнять его за шею (в принципе, заставлять меня было необязательно — я вцепилась в него мертвой хваткой) и резко оттолкнулся, дрейфуя на спине.