— Ого! Миа, ты понимаешь, что это означает? — присвистнул Гарри.
Девочка помотала головой, но было видно, что ей стало очень интересно.
— Твоя палочка связана с тобой на эмоциональном уровне! Видно, она почувствовала тебя и твои эмоции, когда ты только вошла к мистеру Олливандеру, вот она и привлекла своё внимание.
— Откуда ты это всё знаешь? — спросила Гермиона.
На Поттера устремились три пары глаз, а сам парень быстро начал придумывать объяснение. И ведь не скажешь, что ему рассказал сам Олливандер, когда Гарри на седьмом курсе решил узнать о палочках получше, чтобы увеличить свои шансы уничтожить Тома. Как же всё-таки хорошо, что он сейчас учится на Рэйвенкло.
— Из книг, Миа, откуда же ещё? Или ты считаешь, что я сам наведался на каникулах к мистеру Олливандеру и решил у него спросить? — хихикнул мальчик, стараясь не смотреть на друзей. Сьюзен и Невилл удовлетворились таким ответ, но в глазах Мии проскользнул странный огонёк.
Время снова вошло в свою обычную колею — учёба, задания и домашние работы, которые переплетались вместе с отдыхом, болями в шраме из-за Квиррелла и изучение книги о ментальной магии. И для Гарри начались самые неприятные дни. Он начал испытывать на себе падение Защиты крови его мамы — сны стали более осязаемы.
Теперь ему снилась прошлая жизнь, в основном, самые плохие моменты — убийства, смерти, предательство. Иногда ему снилось детство, точнее, первый год его жизни, которые стали проскальзывать в его сне, будто он смотрел на это со стороны. В феврале эти сны достигли своего апогея — у Гарри началась сильная бессонница, с которой он боролся благодаря мадам Помфри и тех зелий, которые помогали спать без сновидений. Но длилось это недолго, так как он всё-таки спалился по полной.
— Гарри, ты в порядке? — решился спросить у своего друга Невилл, заметив, как он прячет под подушку зелье.
— Ничего такого, Нев! Всё в порядке, ложись спать! — с натянутой улыбкой ответил он, но к сожалению (или наоборот к радости), Лонгботтома было не так легко убедить. Приобретя друзей, он стал сильно ими дорожить и не отступится, пока не убедится, что они в порядке.
— А если честно? Гарри, ты в последние дни стал словно не живым, и это видно всем нам. Даже Гермиона говорит, что ты словно затухаешь — глаза не горят, и волосы стали тусклыми. Скажи честно, может, мы тебе помочь даже сможем!
Поттер-Эванс тяжело вздохнул, потирая уставшие глаза. Может, и правда стоит рассказать, хоть кому-то?
— Хорошо, Нев, только обещай мне, что не расскажешь девочкам! Я серьёзно, Невилл. Им не надо говорить!
Лонгботтом нахмурился, но всё-таки кивнул. Энтони и Терри тоже прислушались, пытаясь сделать вид, что они разговаривают, так что пришлось Гарри доставать палочку и окружать себя и Невилла чарами против подслушивания.
— Нев, скажи, тебе ведь снятся сны?
— Конечно, как и всем людям, — удивился Лонгботтом таким вопросом.
— Вот и мне снятся. И смотреть их я уже не могу.
— Гарри, все иногда видят плохие сны, но что же такое должно сниться, что ты в таком состоянии?
— Хэллоуин восемьдесят первого, — коротко ответил Поттер-Эванс.
Невилл ошарашенно уставился на друга. Это же было так давно, да и сам рэйвенкловец был тогда годовалым ребёнком!
— Гарри… — прошептал Лонгботтом. — Ты… Ты помнишь тот день? Тебе же было всего чуть больше года!
— Я только недавно начал вспоминать. И видеть родителей, которых потом убивают, очень горько и неприятно. А осознавать, что вместо родителей мне пришлось жить с теми, кого я даже под гипнозом не назову родными — это ещё хуже.
— Они были настолько ужасными?
— Ужасными? Невилл, да ты оптимист, раз говоришь такое, — грустно засмеялся Гарри. — Меня не всегда кормили, одежду приходилось донашивать за своим кузеном, а какого он размера ты мог представить по моей одежде, в которой я раньше ходил! Я жил как какое-то животное, в чулане под лестницей! В ЧУЛАНЕ!!! ОНИ НЕ УЖАСНЫЕ — ОНИ САМЫЕ НАСТОЯЩИЕ ЗВЕРИ, КОТОРЫХ ПОСАДИТЬ ЗА ТАКИЕ ИЗДЕВАТЕЛЬСТВА МАЛО!!!
В конце разговора Гарри не сдержался и перешёл на крик, вкладывая в свои слова всю злость и гнев. Всё-таки эти кошмары и недосып сыграли с ним злую шутку, заставив все эмоции вырваться наружу. А вот Невилл по-настоящему выпал в осадок. Ни он, ни кто-либо другой не знал и не задумывался о том, каково пришлось жить Гарри Поттеру все эти годы.
— Прости, Нев, — успокоился Поттер-Эванс. — Я не хотел срываться и кричать. Просто я столько лет держал это в себе, мне некому было это сказать. А кому говорил, мне не помогали.
— Гарри, давай скажем всё Сьюзен? Её тётя работает в Министерстве, она наверняка может связаться с официальными службами магглов и…
— Нет. Не надо говорить ни Сьюзен, ни Гермионе. Во-первых, они могут испугаться или начать меня жалеть, а я этого не хочу.
— А что во-вторых?
— Я почти всю жизнь прожил один, Нев, дядя и тётя не в счёт — слабо улыбнулся рэйвенкловец. — А сейчас судьба принесла подарок, в виде отличного друга, двух классных подруг и интересного мира магии и волшебства. Думаю, это стоило того, чтобы терпеть то, что я вынес, верно?