Голос девушки запнулся и угас, когда Эрцлав медленно развернулся к ней. Лишь теперь она разглядела лицо отцовского гостя.
Белая кожа и волосы. Красные глаза. Татуировки.
Эрцлав сморгнул и потряс головой. Из-под волос его выскользнула и побежала по лбу алая струйка: непригнанный край брони рассёк кожу. Эрцлав дотронулся до лба, с непонятным интересом поглядел на окровавленные пальцы, и сунул их в рот. На губах его проступила улыбка человека, отведавшего давно забытое лакомство.
Механическая рука…
– Знаешь, кто я, девушка? – с той же улыбкой негромко спросил альбинос.
– Эрцлав Кровавый, – прошептала Лейса, не сводя с него глаз. Протез выскользнул из вдруг ослабевших рук.
– Приятно, когда подданные тебя узнают, – усмехнулся наместник. – Правда, мне милее вариант «Кровавоглазый», но разницы…
Лейса уже не слышала. Глаза её остекленели, она пошатнулась – и Эрцлав успел ловко подхватить потерявшую сознание девушку.
– О, небо! Лейса, доченька!
– Успокойтесь, она жива и дышит. – Несколько секунд Эрцлав разглядывал побледневшее лицо девушки, а затем хмыкнул.
– Знаете, мастер Грэм, – спокойно, будто ничего и не случилось, промолвил он, – ваши слова об очевидных решениях меня вдохновили. Похоже, гарант вашей верности у меня в руках – в прямом смысле!
– Что?.. Нет. Нет, мой лорд, прошу!
– Успокойтесь. Вы же клянётесь в своей преданности? Ну, так для вас ничего и не изменится. Просто ваша дочь, – Эрцлав взял бесчувственную девушку на руки, – побудет у меня в гостях. Я пришлю за её вещами позже.
– Нет! – Грэм рухнул на колени и пополз за наместником. – Мой лорд! Умоляю, сжальтесь! – Но Эрцлав уже распахнул дверь пинком, и с девушкой на руках вышел на улицу.
«Они называют меня чудовищем. А что делают чудовища? Живут в мрачных замках, убивают людей толпами… Всё верно.
А ещё – похищают красавиц!»
ГЛАВА 30
– Ничего себе! – выговорил Рин.
– Ага, – согласился Коул, задрав голову. По-другому «Южный Крест» было не разглядеть.
Пассаж оказался не рынком, не магазином – а целым комплексом из четырёх зданий на перекрёстке. Четыре башни-высотки на двенадцать этажей, расположенные квадратом, каждая с двумя примыкающими под прямым углом пятиэтажными крыльями, так, что в плане они складывались в крест. Башни были облицованы серым и красным камнем, почти без окон, зато наружные стены пестрели рекламными транспарантами. Кованая арка с надписью гласила:
«ТОРГОВО-ДОСУЖИЙ ЦЕНТР».
Друзья вошли под арочные своды крытой улицы, освещённой яркими фонарями. Все здания соединялись меж собой мостиками и переходами, и по ним прохаживались люди. Сквозь «Крест» даже пролегала эстакада монорельса. На глазах у ребят, рельсоход заехал в туннель улицы, остановился у платформы, и из него высыпали новые посетители.
А зайдя в вестибюль магазина, друзья в первый миг решили, что попали во дворец. Всюду беломраморные колонны, чёрный гранит полов, блеск зеркал. Стеклянные витрины лавок и павильонов пестрели товарами и вывесками. Широкие коридоры, как улицы, были украшены указателями с названиями магазинов.
И всё жило в постоянном движении, будто цех завода или вокзал. Расхаживали посетители всех сословий и цветов, приказчики в красных ливреях услужливо предлагали товары, указывали путь или тащили за клиентами покупки. Нагруженные людьми лифты ходили вверх-вниз по застеклённым трубам шахт – будто поршни, качающие жизнь в подземное сердце пассажа. Двигались даже лестницы: Коул и Рин впервые ступили на эскалатор, вознесший их на второй этаж
– Поразительно, – выговорил Рин. – Мне-то думалось, такое только в столице бывает!
Коул и сам так думал. Казалось бы, город на самой окраине Империи, на рубеже гор и болот! Но Бомтаун – место слияния трёх железных дорог. Здесь сходятся интересы железнодорожного и промышленного бизнеса сразу двух провинций. А большие деньги всегда притягивают больших людей.
– Куда пойдём?
– Вон, там «Верхняя одежда».
По направлению указателя оказалась целая улица павильонов за стеклянными витринами, предлагавших куртки, плащи, брюки, костюмы и шляпы на любой вкус и достаток. Было даже ателье быстрого пошива, где с клиента снимали мерки, взвешивали, выбирали материал, и тут же кроили и шили. За ширмами ателье стрекотал и жужжал целый полк швейных машинок.