– Добро пожаловать в нашу паутину, Хилл! – хмыкнул Друд, заметив растерянность инспектора. – Или, точнее, в крысиную нору!
Каждое из двенадцати Ведомств, управлявших страной, помимо официальных резиденций, отделов и кабинетов в Магистратах имело свои подземные «корни». Секретные хранилища и архивы, потайные ходы, и даже конспиративные квартиры, где проводились встречи. Простые граждане жили в счастливом неведении, что порой совсем рядом, за стеной, вершатся судьбы государства.
И только тринадцатое Ведомство – Внутренних Отношений – не имело ни кабинетов, ни офисов. Потому что для простонародья его не существовало. Все помещения госбезопасности были секретными, хитро встроенными в общественные здания или запрятанными под землю. Отсюда и пошло нелестное прозвище, которым маскировали страх перед безопасниками – «крысы в стенах»…
Друд подозвал к себе нескольких служащих и вполголоса отдал им приказания. Те дружно кивнули – и взялись за дело.
Хиллу оставалось лишь наблюдать. Даже он, непосвящённый, почувствовал, как изменился ритм работы в зале. Отлаженные цепочки сотрудников включились в выполнение новой задачи. Распахнулись шкафы, выдвинулись ящики картотек. Сотни рук листали документы, сотни глаз пробегали по строкам. Зашуршали по бумаге перья, зевы почтовых труб всосали капсулы – и по тайным каналам связи понеслись команды.
Паук неспроста стал эмблемой Часовых. Тринадцатое Ведомство – не только оперативники-призраки: это в первую очередь гигантская сеть шпионов и информаторов, защищённая паролями и кодами.
И сейчас раскинувшаяся на весь Бомтаун паутина пришла в движение…
***
На одной из улиц Белого Района буква «А» на горящей красным вывеске «БАР» мигает, гаснет и вспыхивает вновь, уже белым. Ничего особенного, но торговец на другой стороне улицы мигом выставляет табличку «Закрыто» и опускает шторку над прилавком…
В мастерской механика игрушечный попугай в клетке под потолком вдруг оживает и стучит клювом о прутья. Хозяин все так же попивает чай и вежливо беседует с клиентом – но рука его под стойкой чиркает карандашом по бумаге. Точка-тире-точка…
В зале игорного клуба, где за столами шлёпают картами, крупье зажигает над стойкой южные бумажные фонари – белый и зелёный. Трое игроков в углу один за другим пасуют, встают и выходят на улицу…
Сотни тайно завербованных спецслужбами людей по всему городу в этот час получили условные знаки. И каждый знак говорит об одном: охота началась.
Агенты Ведомства шагают по улицам, скрываются в подъездах и переулках. В почтовом ящике, мусорной урне, в птичьем гнезде за окном – их уже ждут шифрованные записки с приметами жертв.
«Волосы светлые…»
«…чёрные…»
«Веснушки…»
«Нос с горбинкой…»
«Рост…»
«Одеты…»
«Не должны уйти!»
Задачи поставлены, цели даны. И вот уже дрожат первые нити паутины.
В галеере пассажа «Южный Крест» торговец пончиками отлучается из-за прилавка. Войдя в туалет, оглядывается, достает из-за сливного бачка гаечный ключ и отбивает условный сигнал по трубе…
Под землёй, в одном из закутков тоннеля метро, слепой попрошайка-скрипач снимает тёмные очки – и, щуря совершенно здоровые глаза, царапает карандашом в блокноте донесение…
Стая грегов проносится по тёмной улице на стрекочущих машинах, обдавая витрины светом фар. Последний сбавляет скорость, отстаёт и незаметно для остальных сворачивает в закоулок. Затормозив у деревянной двери, тихонько стучится, и та приоткрывается.
– Ну? – шепчут из темноты.
– Видел таких, – тихо сообщает грег. – Двое парней, точно по описанию. – Он называет место, где их банда встретила беглецов. Из темноты протягивается рука, и в ладонь грега ложится монета-месяц. Парень подносит её к глазам, усмехаясь; в свете монеты блестят колечки и заклёпки на его лице.
– «Бижульки», – шепчет Гвоздь. – Будут тебе бижульки, тварёныш!
Со всех концов паутины летят дрожащие сигналы, ложные и истинные, стекаясь в центр, где ждёт паук…