– Прошу простить, тётушка. Больше не повторится.
– Дополнительный час уроков музыки, – старуха ткнула веером в сторону Коула. – И передай привратнику, чтобы больше к дому не подпускал этого юнца! Я пойду: пора принимать лекарство… – И она двинулась по коридору прочь.
– Не волнуйся, – поспешил успокоить его Ринель. – Завтра всё забудет. Она… немножко не в себе, если честно.
Коул огляделся, будто не веря глазам. Роскошный особняк, заросший пылью; сумасшедшая старуха-графиня в платье, будто из гардероба старого театра; Ринель в бедняцкой одежде…
– Да что с вами такое? – не выдержал он. Ринель недоумённо взглянул на гостя. – Бабка твоя, и вообще всё это! Я думал, знатюки… аристократы с золота едят и в шелка рядятся! А это всё?..
– А, ты вот о чём, – Ринель смущённо отвёл взор. – Понимаешь, тётушка считает, что экономия дисциплинирует. Она мне не больше недели на руки даёт, только на еду. Из-за этого и слуги все разбежались.
– Ты и продукты сам покупаешь? – не поверил Коул. Ему самому стало неловко. Подумать только, как мальчику из знатной семьи должно быть стыдно перед гостем за такую грязь в доме. – Ох, ешь меня змей. Ну извини, Рин, я…
– А? – Ринель вдруг дёрнулся и уставился на Коула с испугом. – Как ты сказал?
– Я говорю – прости, Рин! – удивлённо повторил Коул. – Или тебя нельзя так называть? – Какой-то пуганый пацан: хотя с такой бабкой…
– Н-нет, – Рин казался растерянным. – Можно, конечно. Меня просто никто так раньше не звал.
– Замётано. А ты меня Коул зови, лады?
– Хорошо, – Рин робко улыбнулся. – Ну, пошли уже?
Библиотека оказалась сумрачным залом с высокими окнами, наглухо зашторенными жалюзи. Всей мебели – пара длинных столов со скамьями, зато вместо стен сплошные книжные полки, заставленные книгами. Ряды корешков проступали из сумрака. Коул восхищённо присвистнул: столько книжек он в жизни не видел!
– Нравится? – Рин явно был доволен тем, что хоть что-то в его доме впечатлило гостя.
– Ещё бы! Это что, твоя бабка скопила?
– Что ты! Тётушка не одобряет чтение, говорит, оно вольнодумству учит… Это всё предки собрали.
– Ага. – Коул слышал, что аристократы, в отличие от простого народа, имеют право владеть всякими старыми вещами: портреты предков, фамильные сервизы, ну, и книги, конечно. – Чего ты прямо здесь не читаешь-то? Вон же лампы! – Он указал на потолок, где в полумраке проступали гроздья световых призм. В тех округах Империи, где светило солнце, для освещения домов использовали системы зеркал.
– Да они сломались давно, а чинить некому. – Рин дёрнул за шнур освещения, но ничего не произошло. – И жалюзи тоже не открываются. Я потому и на крышу читать хожу...
Коул посмотрел наверх, отыскал взглядом круглую коробку на стене, к которой тянулся шнур: от неё расходились тросы к световым заслонкам… А потом ухватился за книжную полку и начал карабкаться наверх.
– Ой! Ты куда?
– Всё, что сломано, – бормотал Коул, уверенно взбираясь по полкам, как по ступенькам, – то чинится! – Он добрался до коробки, одной рукой выудил из сумочки на поясе отвёртку, дотянулся и открутил крепёжные винты.
– Чего там?
– Сейчас! – Коул откинул крышку. Полумрак скрывал внутренности механизма. Жаль, нет фонаря! Хотя был один трюк, знакомый любому жителю Империи, у которого на счету есть…
«Месяц», мысленно приказал Коул, и в пальцах его возникла тускло светящаяся монета. Он поднёс её ближе, и свет озарил запыленное сплетение деталей. Поломка нашлась в один миг – перекосило центральный шкив. Дальше он справился на ощупь. Вот так, подцепить отвёрткой ремешок передачи, подтянуть болтики..
– Готово. Пробуй!
Рин вновь дёрнул за шнур, и под потолком хлопнули световые заслонки. Отражённые лучи закатного солнца по зеркальным трубам хлынули внутрь помещения в рассеивающие призмы – и библиотеку озарил свет. Рин восхищённо вскрикнул.
– Ну, вот! – Довольный Коул спустился вниз и спрыгнул на пол. – Теперь видно, что тут библиотека, а не, э-э… винный погреб! – Шутка вышла так себе, но Рин уставился на него с настоящим восторгом. Коул только сейчас понял, что он впервые видит библиотеку при свете.
– Ты где такому научился?
– Вещи чинить? Да везде понемногу. Я ж на заводе работаю.