***
Хилл подошёл к шнеллеру как раз в тот миг, когда зашипели клапаны сброса давления, и двери разъехались. На перрон спрыгнул человек и зашагал навстречу.
— Инспектор Кальдеус Хилл? — отрывисто спросил он. Гость был высоким и потрёпанным с виду: поношенное пальто, протёртые на коленях брюки и запыленные ботинки. Лицо худое, заросшее щетиной, с большими залысинами надо лбом и сальными тёмными волосами ниже плеч. На горбатом носу сидели очки с круглыми зелёными стёклами. Словом, этот человек походил на спившегося художника или актёра из мелкой богемы.
Но Хилл сразу понял, что внешность обманчива. Потому что двигался незнакомец неожиданно собранно: как будто не человек, а механизм-часоматон для Машинных Боёв.
— Да, это я. — Хилл достал было хронометр, но прибывший остановил его жестом.
— Не нужно. Я видел ваши фототипии. Меня зовут Друд, Инокаан Друд. Вы подали сигнал «чёрного» уровня срочности: что случилось? – Следом из вагона вышли ещё двое, в одинаковых клетчатых сюртуках и картузах. У одного в руке увесистый саквояж, у другого портфель, и у обоих холодные взгляды опытных убийц.
— Вчера в девятнадцать тринадцать на моём хронометре сработал «К-индикатор». При посвящении в хронисты я был наделен специальными полномочиями, и получил хронометр особой модели…
— Да, у меня было время ознакомиться с вашим личным делом, — перебил Друд, вызвав у Хилла невольное раздражение: этому-то открыт доступ к любым документам. — Подозреваемые?
— Двое мальчиков. Они ни о чём не знают. Я не сумел определить, кто из них точно наша цель. — Хилл с сомнением взглянул на «клетчатых».
— Агенты полиции, особый отряд, — пояснил Друд. — Я вас понял. Вы установили слежку за ними?
— Не успел.
— Проклятье! Что вам о них известно?
— Я обратился на завод, но узнать удалось лишь их номера. Вы же знаете, Учётная Служба мне не подчинилась бы. А сегодня после завтрака меня вызвали для дачи показаний о гибели местного заводского управителя…
— Змейство, Хилл! То есть, эти двое сейчас могут быть где угодно? Вы понимаете, что речь идет о величайшей угрозе Империи?
— Прекрасно понимаю. — Хилл старался говорить сдержано, хотя внутри рос приглушенный гнев. — Но моих полномочий не хватило. Вы здесь оперативник, не я… И, если уж на то пошло, вы это пока ничем не подтвердили!
Друд сдвинул очки на кончик носа. Глаза у него оказались глубоко запавшие, цвета грязи.
— Вы сомневаетесь в моих словах? — с тихой угрозой уточнил он. Хилл без страха выдержал его взгляд.
— Сомневаетесь, — Друд обнажил в усмешке длинные, жёлтые зубы. — Молодец, хвалю. В нашем деле никому нельзя верить на слово! — Он отвернул полу пальто и показал Хиллу приколотый изнутри жетон — вписанный в кружок серебряный паук с двумя рубиново-красными, светящимися капельками на круглом брюшке, складывающимися в песочные часики. «Чёрная Вдова», эмблема, подделать которую невозможно.
— Убедились? — Друд запахнул пальто. — Что ж, вы хотя бы разузнали, где живут эти двое?
— Один.
— Превосходно. Значит, его будем брать первым. И немедленно!
Рин видел, как страшный человек в очках сошёл на перрон. Когда он распахнул пальто, разглядел на подкладке знак — паучок, сверкнувший двойной красной искрой… И страх пронзил его от затылка до пяток. Колени задрожали и подкосились.
«Ринель», прозвучал в его голове тихий, мягкий голос. «Помни, Ринель...».
Он сделал над собой усилие, пригнулся и поднял воротник — и шмыгнул из-за ящиков к вокзалу, отчаянно надеясь, что его не заметят. Только бы не окликнули, только бы не…!
Рин влетел в двери, пронёсся через зал мимо Ури — тот даже обернуться не успел. Вон указатель: «К поездам монорельса»! Он взбежал по лесенке наверх. За окнами как раз проплывала тёмная тень подъезжающего рельсохода. Когда Рин выскочил на посадочную галерею, состав уже отходил. Не раздумывая — страх бился в груди и гнал вперёд — Рин вскочил на перила, прыгнул и успел ухватиться за скобы на вагоне. Здание вокзала уплыло назад.
«Помни своё имя, Ринель, и бойся забыть его», звучал в его памяти голос. «Бойся тех, в ком почувствуешь ложь — мы научили тебя узнавать её...».