Рельсоход уже мчался на всей скорости. Рин прижался всем телом к железной стенке вагона и зажмурился. Ему казалось, сердце в груди колотится так, что весь вагон сейчас загрохочет в такт, как барабан!
«И больше всего, Ринель», свистел ветер в ушах, «бойся людей, отмеченных знаком паука! Они ищут тебя, и если ты однажды встретишь их — беги!
Ибо они придут за тобой — и за всеми, кого ты любишь...».
ГЛАВА 13
К подъезду дома Рин подбежал, запыхавшись, и спустя пару секунд барабанил в дверь квартиры.
— Рин? — Открыла Коулова мама, и он чуть не рухнул ей на руки — красный, тяжело дышащий, волосы прилипли к потному лбу. — Что случилось?
— М-мистрис Этель! — выдохнул Рин. — Беда!
* * *
Коулу снились башенные часы. Такие он видел на фототипиях Стоглавой Ратуши в Клокштадте, на главной башне. Расписной циферблат украшен солнцем, луной и звёздами из кованого металла, а в круге солнца — окошко, в котором сменяются картины из священной истории: явление Ангела Времени, сотворение Циферблата, возвышение хронистов. Только в окошке меняли друг друга картины его жизни.
Маленький Коул в полутьме театрального зала, на коленях у мамы — денег хватило всего на одно место. На сцене люди в масках поют и декламируют на фоне картонных дворцов и деревьев. Дают комедию, и взрослые хохочут над шутками, что непонятны Коулу. Ему куда интересней, почему все в масках. И мама тихонько объясняет: вот Панталоне, актёр в этой маске всегда играет важных торговцев и дельцов. Вот Лелио и Пьетро, влюблённые в одну девушку. А вот добрый простак Пульчинелло, и грозный вояка Капитан в гвардейском мундире, и красавица Виттория…
КОУЛ.
Старик в жилетке весело щурится. «Что, сынок, полез на Свалку приключений искать? Нет? Хотел запчастей найти? Хе, парень, тут детали на земле не валяются! А тебе зачем? Хочешь маме кухонный таймер собрать? Ого… Ну, может, у меня в запасах что-то и найдется. Что, механикой интересуешься? Кстати, я Гай. Гаюс Карвелла. А ты?»
КОУЛ.
Удар за ударом, так, что не вдохнуть. Левый глаз заплыл, губы солоны от крови. Кругом тени орут и потрясают руками: «Бей-добей!». Дурила Брэд скачет, как на пружинах, вскидывает окровавленные кулаки. Коул подставляет руку под удар, бьёт вслепую, лишь бы ударить… «Сто-оп, машина!». Ленивый окрик Рокка. «Непло-охо, Ко-оулден. Три минуты про-отив Брэджена выстоял — держи-и выигрыш!». И в руку ложатся монеты. Он уходит с пустыря, стараясь не шататься. Теперь он в банде, и у них с мамой сегодня будет ужин…
КОУЛ.
Они затеяли уборку в зале особняка – на День Всех Бессмертных Рину взбрело в голову угостить здесь друга обедом. Оба в закатанных штанах и босые, возят по полу мокрыми швабрами. «Дитя!» передразнивает Коул графиню. «Знатному отроку не пристало заниматься грязным трудом, раз слуги нерадивы, клянусь своим благородным ревматизмом!». И смеётся, и Рин смеётся с ним — весело, беззаботно...
— Коул, проснись! — Рин тряс его за плечи. — Вставай же!
— А? — Коул рывком сел на кровати. — Где потоп? — невпопад выпалил он. Поморгал, глубоко вздохнул. Боль прошла, как не бывало, и голова не кружилась. Вообще, чувствовал он себя превосходно.
— Что такое, Ринель?
— Беда, Коул! — друг был бледен, в глазах ужас. — Я был на вокзале, по работе… видел там инспектора Хилла.
— Ну, и?
— Он встречал там человека. Такой страшный тип, в очках. И у него, — Рин глубоко вдохнул, — был значок в виде паука!
— Паук? И что… — Коул запнулся. — Ты хочешь сказать…
— Он не ошибся, сынок, — сурово молвила мама, входя в комнату. — Это Часовой.
Часовые. Самая загадочная и страшная организация в Империи. Тайная полиция, целиком набранная из хронистов. О них не говорили иначе, как полушёпотом и с оглядкой — из страха, что собеседник окажется их доносчиком.
Про Часовых рассказывали, будто им ведомы проступки и грехи каждого в Империи; будто ради борьбы с врагами государства им дано право судить и казнить любого. Однажды они приходят за человеком из ниоткуда — и тот исчезает в никуда… Это не считая множества страшных баек, в которых они якобы умели становиться невидимками, менять лица и читать мысли, красть чужое время, и даже останавливать чужие Часы — то есть, убивать на месте. Часовые заслуженно входили в почетную тройку героев самых популярных страшилок, наряду с жутиками и чудовищами Запределья.