За дверью оказалась небольшая комната со столом под деревянной крышкой. Когда крышку откинули, обнаружился прибор необычного вида: металл, стекло, блестящие катушки проводов. Офицер-связист надел на голову чёрные бакелитовые наушники, что-то покрутил – и, положив пальцы на ключ, начал отбивать ритм.
Хилл смотрел на это с невольным трепетом, как дикарь – на шамана, взывающего к божеству. Одно дело, понятные и привычные часовые механизмы: и совсем другое – какие-то волны в незримом эфире, которые можно посылать и ловить, как записку-«голубка»! Уму непостижимо.
«Беспроводной телеграф». И ведь каких трудов стоило восстановить его – тогда как для Бывших он считался древностью. Какими же чудесами владели предки, и как всё продули…
Прошло немного времени, и вот аппарат затрещал, и из него поползла тонкая лента. Магистр пропустил её меж пальцев и кивнул:
– Санкция дана. Вокзал будет закрыт. Передать всем: задержать поезда на путях! – Связист кратко поклонился.
– Надежда лишь на то, что мы успели, – проворчал Друд, когда они шагали назад по коридору, мимо высоких окон с коваными переплётами в виде шестерён и скрещённых молотов, за которыми сияло зарево перрона. – Мне нужен список всех поездов, успевших уйти!
– Не тревожьтесь, мастер Друд. Отбыл всего один поезд на Бомтаун, но весь груз был досмотрен! Сейчас отправим ребят осмотреть все остальные.
Хилл задержался у окна, разглядывая поезда. На платформе остались лишь двое симовцев, да ещё высокий старик. И если бы инспектор отвернулся на секунду раньше – история сложилась бы по-другому… Но тут старик повернул голову, и стал виден его профиль.
И Хилл оцепенел.
– Магистр, – тихо проговорил он, – кто это?
– Вон тот? А, всего лишь мастер Гаюс Карвелла, смотритель Свалки.
– Гаюс… Карвелла?!
– Он редко сюда заезжает, должно быть… Мастер Хилл? – Но инспектор уже бежал по коридору прочь.
Он вылетел на перрон. Симовцы удивлённо обернулись к нему: «Задержать!», хотел было крикнуть Хилл, но горло перехватило.
– Дай! – выдохнул он, и выдернул из рук девчонки-симовки винтовку. Проверил дротик в стволе, вскинул оружие к плечу и шагнул вперёд: – Стой! Не двигайся!
Старик вздрогнул, потом обернулся. У Хилла в груди спёрло дыхание – он узнал взгляд этих печальных, запавших глаз.
– Что же, выстрелишь? – тихо спросил Гай. Хилл почувствовал, как по виску побежала капля пота: палец дрожал на крючке.
– Да, – промолвил старый мастер. – Крепко же ты изменился, сын.
– Ты тоже, – вытолкнул сквозь непослушные губы Хилл, – отец!..
И тут вмешался Рокк.
– Гром, взять! – выкрикнул он. Пёс прижал уши и бросился по перрону к Гаю, отбрасывая в свете фонарей длинные тени. С разбегу прыгнул на горло – и Хилл от неожиданности спустил курок…
Всё дальнейшее произошло в секунду.
С невероятным для старика проворством, Гай резко присел, пропуская пса над собой, и двинул его предплечьем в глотку. Гром задохся, а Гай уже схватил его за ошейник снизу, приподняв – дротик вонзился псу в бок – и отшвырнул в сторону. Пёс шмякнулся о перрон, жалобно взвизгнул и хотел было вскочить, но лапы уже разъезжались.
Гай метнулся было к зданию вокзала, но тотчас отпрянул: навстречу ему выступил Друд. Старик мгновенно понял, кто перед ним, и прежде чем Часовой успел сделать шаг и смять пространство – взмахнул рукой с зажатыми меж пальцев тёмными шариками, и шваркнул их о перрон. Раздался громкий хлопок, и взметнулись клубы дыма. В какую-то секунду густая белая завеса заволокла платформу, как будто облака с гор сошли на вокзал.
«Твою мать!». Друд закашлялся, замахал ладонью перед лицом. Проклятье, опередил-таки!
Любой хронист умеет ускоряться, сжигая собственное время и ненадолго становясь во много раз быстрее простого человека. Всё вокруг замедляется и окрашивается в красные тона, люди – нелепые истуканы, еле ворочающие головами и руками, все звуки – низкий гул. В таком состоянии хронист непобедим: он опередит любой удар, уклонится от пули… Но законы физики не обманешь. В «растянутом времени» двигаться тяжело, как под водой – тело вязнет в неподвижных молекулах воздуха. Нельзя дышать, застывший воздух не войдёт в лёгкие. А чтобы ударить врага, нужно прервать скачок – в «ускоренном» темпе разобьёшь руку вдрызг о неподвижное тело!