– Я думаю, Берт. И вот о чём, – Жанна легонько стукнула ноготком по самоцвету-городу в Красных горах. – Не затеял ли ты это одновременно для того, чтобы насолить Горной Марке? Ведь дорога на восток идёт через Жакемарбург.
– Воздаю должное твоему уму, – усмехнулся Бертольд.
Горная Марка, маленькое государство в долинах Красных Гор, давно уже из источника выгоды стало проблемой. Во времена Войны, когда имперцы штыком и мечом сшивали земли и народы Циферблата воедино, завоевать Красные горы так и не удалось – горцы были отважны, не боялись смерти и дрались, как дьяволы. В конце концов, с горскими князьями удалось договориться миром: вассальное подданство в обмен на широкие свободы. И, разумеется, огромные вклады, дабы не допустить сепаратизма. С годами Марка, «государство в государстве», превратилось в нейтральную зону «свободной экономики», где проводились тысячи хитроумных сделок и финансовых махинаций. Разбогатевшая и окрепшая Марка в последнее время начала вести себя чересчур дерзко.
– Марка слишком задирает цены за транзит грузов на восток. Теперь поезда пойдут мимо гор, а они пусть грызут усы от злобы! – улыбка Бертольда была мрачной. – Пора напомнить этим овцепасам, что некогда всё их богатство было – шерсть, баранина да сыр.
– Вино у них тоже хорошее, – заметила Жанна. – Сплошная выгода, вправду. И, в первую очередь – твоя. Мы же понимаем, за какой из грузов красногорцы дерут самые большие пошлины. Планируешь лишить Марку транзита нефти?
– Надо дать им почувствовать сильную руку! – старик сжал мосластый кулак. – Пусть забудут о своей дерзости.
– И прибыль от нефтевозных составов достанется тебе, – подытожила Сюйлин. – Потому что все железнодорожные компании сосредоточены на Западе. А ты не забыл, что транзит идёт также через земли Фила? – она взглянула на третьего участника собрания. Тот был занят – смотрел в калейдоскоп, и увлечённо крутил кольца. Услышав, что говорят о нём, наместник Востока Тефилус Янг отнял трубку от глаза.
– А? О, всё путём, Жанна! – бойко ответил он. – Берт предложил мне, эта, выгодный обмен! Я дал ему добро на постройку в Девятом округе этих… фортеций!
– Факторий, – поправил Бертольд, скрывая досаду. Янг раздражал его своим деревенским просторечием. Он и выглядел-то скорее как фермер – крупный и грузный, с рябым лицом и голубыми глазами. Тёмные волосы были по-восточному стянуты в хвост, а густые усы переходили в баки. И одет он был простецки, в поношенную куртку и штаны с бахромой по швам. «Разве что сапоги не в навозе!», сердито подумал Бертольд.
– О, даже так?
– Равнинные ветра, Жанна! Такой источник энергии – и крутит лишь ветряные мельницы: а я заложу там три механических завода, и один оружейный. Не люблю ресурсы, которые не используются!
– Я позволю уточнить, – заметила Жанна. – Не любишь ресурсы, которые не используешь ты.
– А если и так? Будешь говорить мне, что плохо вести дела на чужой территории? – Бертольд поднял брови. – После этого?
Он поставил на стол небольшую шкатулку, и нажал на клавишу. Крышка поднялась, сбоку откинулся и распустился маленький рупор из стальных лепестков. Старик вставил в гнездо мини-фонографа восковой цилиндрик длиной в палец.
– …крахе фармацевтической компании «Биргман и Коф», – зазвучало из рупора. – Напомним, что компания стала…
– Это фрагмент вчерашних новостей. – Бертольд дал отрывку закончиться, и остановил запись. – «Мучнистая сыпь», значит?
– О чём ты?
– Да брось, Жанна. Конечно, знаток сельхозкультур у нас Тефилус – но мои эксперты все заявляют, что болезнь поражает только шпинатные культуры, и плантации наперстянки побить не могла. Это первое. А второе – активы Биргмана и Кофа сразу милостиво согласилась выкупить корпорация «Древо Жизни». Которая совершенно случайно входит во Врачебный Трест… принадлежащий, что давно не тайна, тебе! Я, по крайней мере, веду дела честно.
Сюйлин положила подбородок на сплетённые пальцы.
– А я, значит, нет? – с улыбкой спросила она. Бертольд покачал головой. Обвинять Жанну в нечестной игре было всё равно, что корить акулу за несоблюдение диеты.