– Вижу цель на четыре часа от нас, – спокойно сообщил он.
– А? Где? – растерялся учётчик, зачем-то взглянув на свои Часы.
– Вон там, – показал всадник.
– Ах! Так чего же мы? Скорее!
Корзина воздушного шара, накренившись, застряла меж камней. Сдувшаяся оболочка укрывала верхушку утёса. Всадники легко спрыгнули наземь, учётчик неловко сполз, и побежал к корзине.
– Да! – Он обошёл потерпевший крушение шар, заглянул в пустую корзину, будто надеясь кого-то найти. – Это точно он, беглец!
– Вы смелый человек, мастер, – заметил один из всадников. Учётчик непонимающе взглянул на него. – А если б он всё ещё прятался в корзине, и напал на вас? Бу!
Чиновник отшатнулся, и кавалеристы хохотнули. Учётчик сердито насупился – за дни поисков он так и не привык к их грубому юмору.
– Ладно. Он ведь не мог уйти далеко?
– Ещё как мог. – Всадник потрогал пальцем закопченное сопло газовой горелки, понюхал. – Горелка совсем остыла. Он упал здесь больше суток назад.
– Сутки? – растерялся учётчик. Второй кавалерист уже опустился на колено и всматривался в мох, ища следы. – Чего же мы ждём? В погоню! Надо что-то делать!
– Не гоните коней, мастер, сейчас сделаем. – Кавалерист нацарапал пару строк в карманном блокноте и вырвал листок. Открыл притороченную к седлу клетку и вынул оттуда серую птицу с крапчатым оперением; привязал записку ей на лапку, что-то шепнул и подбросил вверх.
Почтовая кукушка захлопала крыльями, и полетела на юг.
ГЛАВА 21
В ящике было тесно, душно и темно. А ещё чихотно: запах сена щекотал ноздри, и Рин уже трижды зажимал нос по совету Гая.
— Коул, — прогнусил он сквозь пальцы, — мы сколько уже едем?
Коул вывернул шею и скосил глаза на фосфорные циферки Часов:
— Девять минут.
— И только?
Друг не ответил; Рин почувствовал спиной, как он заворочался.
— Ты чего?
— Вылезти хочу, — шепнул Коул. — Потом я просто шевельнуться не смогу.
Он не врал. Всё тело так затекло, что сначала пришлось разминаться, шипя сквозь зубы от тягучей боли в мышцах. Мальчишка кое-как приподнялся с корточек и стукнулся головой о крышку. Помянул шёпотом змея, распрямился как мог и упёрся спиной в потолок их темницы.
— Ну-ка — эть! — он налёг с силой, но крышка не поддалась. Коул снова ударил спиной и плечами, ещё раз — и, наконец, во мраке прорезалась узкая щель света. Мальчишка нашарил монтировку, и при следующем толчке вклинил её в щель. — И р-раз, и… Змей! — Монтировка соскользнула, взвизгнув по дереву.
— Дай, — Рин, превозмогая боль в затёкшем теле, извернулся и тоже взялся за ломик. В четыре руки крышка подалась, и внутрь ящика ударил свет. Какую-то секунду Коул ждал, что в лицо ему сейчас уставится дуло ружья… но ничего не случилось. Тогда он подпёр крышку плечом, распрямился во весь рост — и волосы его встрепал ветер. Поезд мчался через ущелье, меж заросших мхом горных склонов.
— Ох! — Рин поднялся позади друга, с наслаждением потянулся, да так и застыл. — Вот это да.
Коул кивнул. Не то, чтобы в пейзаже было что-то особое, но мальчишки никогда в жизни не ездили на поезде, и не покидали город. И сейчас обоих охватило незнакомое, тягостное чувство. Как будто ветер оторвал их от ветки, и несёт прочь.
— И что же, — подал голос Рин, — так до Бомтауна и поедем?
— Не, — Коул задумался. — Наверное, раньше спрыгнуть надо будет: на станции же, небось, охрана, запалят ещё. Погоди! — Он перебрался через борт контейнера; осторожно ступая по перехваченным тросами ящикам, прошагал до борта полувагона и высунул голову. Внизу вдоль рельс стремительно мелькали кусты, вагоны подрагивали и колыхались в такт перестуку колёс на стыках рельс. Коул огляделся, и на повороте заметил, что у товарного вагона сзади приоткрыта дверь.
— Эй, Ринель! Там сзади вагон открыт: может, туда перелезем?
— Зачем?
— Хочешь до конца на ящиках ехать? К тому же, оттуда соскакивать будет проще. Давай! — Коул помог Рину вылезти. Они вернули крышку на место и забили кулаками, как могли. (Рин ушиб руку, и долго морщился и тряс ею).