Мир не ответил, вытер кровь, умыл лицо. Приложил компресс и удерживал голову, пока я лопотала под кайфом все подряд, что в голову приходило.
- А у тебя красивые ресницы! – Я потянулась к лицу Мира и тыкнула пальцем в глаз. Он взвыл. Но я так легко не сдаюсь. За попытку добрать до ресниц номер два получила по рукам. Не сильно, но взвыла уже я. – Дай сюда. Я хочу посмотреть!
- Ты хочешь мне глаза выковырять? Юля, уймись. Не знал, что ты такая буйная. Что тебе снилось?
- Ничего не снилось. – Я нацелилась на его волосы. – А давай я тебе косичку заплету!
- Что? Нет, нельзя. Тебе надо выспаться. Утром позанимаемся.
- А где ты пропадал? Я не хочу спать. Почему не хочешь косичку, это прикольно!
Он застонал. Или мне показалось?
- Идем, он протянул руку, я ухватилась за нее, но вместо того, чтобы подняться опрокинула его на пол, взобралась на него и закричала прямо в лицо:
- А я тебя победила!
- Дикое создание, хватит буянить. – Мои руки перехватили, я уже нацелилась на заплетание косичек, но выбираться из под меня не спешили. Рассмеялся. – В грезах ты забавная. Жаль, я трезвый.
- Так напейся! – Идея мне показалась чудесной. А что терять? Мне весело, а он бегняга скучает. – Догоняй меня!
- За тобой не угнаться, детка. Слезай.
- Зануда.
Но слезла. Под потолком заметила паука. Рванула за метрлой.
- Ты куда?
- За метлой.
- Юля, тут нет левитации, не взлетишь.
- И дурак. Дурачок. Дурашечка, - я забыла о метле и нацелилась на лицо Мира. – Дай потрепаю тебя за щеч.. Ну, ты чего?
Дурачок упорно не желал быть потрепанным за щечку. Определенно – зануда. Занудная.
Он рассмеялся.
- Где наша не пропадала, да? – И подмигнул. Я усиленно закивала, так, что голова еще немного и точно бы оторвалась. О чем он спрашивал, не поняла, но согласна была на все сто.
Откуда-то появился еще один кубок, бочонок чего-то густого бледно зеленого цвета.
- Ой, какое красивое!
- Осторожнее! – У меня вырвали кубок, когда он уже на половину был пуст.- Не пей!
Хорошо, что сказал, горло обожгло, а в кишках взорвалось. Из глаз посыпались искры.
- Это что? Драконья моча? – Кровь я уже пила, и это была не она. Гадость страшная.
- Это не пьют, - он уже не смеялся. Хохотал, вытирая слезы. Свои. Мои катились, а язык хотелось почесать задней лапой.
- Что это?
- Не помню, есть ли у вас такое, напиток, но его не пьют чистым. Я его смешиваю с водой или соком красной ягоды.
Какой ягоды? Малина, клубника? Они все красные. Стало очень важным узнать наименование и способ приготовления. И срочно. Со слегка выснутым языком я приблизилась к Миру.
- Юля, что ты делаешь?
- Спласываю. Ясык тешется.
- Ты молчишь.
- А. Ага. А це ты не пьесь?
Он хихикнул. Как девчонка. Я ухватила кубок и попыталась влить туда порцию себе и Миру. Кубки у меня отняли. Взяв за плечи направили к другую сторону.
- Я сам.
Нашаманив над кубками нечто, что из зелененького стало цветом детской неожиданности, мне предложили его попробовать. Принюхалась.
- Детка, ты неподражаема. Сначала выпила концентрат, а теперь подозреваешь меня в попытке отравления?
- Свет некласивый. – Для меня это все объясняло. Для него – нет.
- Дурында, пей давай. – И сам опрокинул в себя все единым махом. А потом еще раз и еще. И еще и еще.
Конец вечеринки я уже не помню. Помню смех, слезы, смех, помню как учила его танцевать ламбаду. Помню, как рассказывал что-то о себе, а я о себе. Очень хорошо запомнила как решили искупаться в море, но на полдороге передумали и ушли искать молочную реку. Плавали в одежде и ушли домой нагишом. Дальше – не помню. И слава Богу, потому что утром меня ждал обнаженный эрегированный сюрприз. А то, где были мои руки, нарушали все мои моральные устои и понимание порядочности, верности, брака. Перечеркивая уверенность «все-таки люблю и хочу вернуться к Владиславу». Гореть мне в аду и шкварчать, шкварчать, шкварчать..
Глава 35
Глава 35
Не виноватая я, он сам пришел!
х\ф Бриллиантовая рука
Миг промедления стоил мне дорого. Мир перевернулся с ног на голову, а меня целовали так, как мечтает каждая девочка в свои пятнадцать. Будто от этого зависит чья-то жизнь. Ладони обхватили мое лицо, а губы творили такое, от чего похоть проснулась раньше, чем мозг, совесть и любовь к кому-то, к кому уже и не помню.
- Нет! – Я оттолкнула. С места Мира это не сдвинуло, но поцелуй прекратился. Смотрел внимательно, наблюдал, молчал. Большой палец скользнул по нижней губе, вынуждая дрожать и дышать глубоко. Я закрыла глаза. Кажется, что он видит, знает, что творится со мной и ждет лишь, что я смирюсь с тем, что мое «нет» это еще один самообман, самоистязание и никому оно не надо.