- Влад. Владислав. Не называй меня ведьмой. Хорошо? Пожалуйста. Теперь. В крепости.. не называй. Очень прошу.
Сама не знаю почему взмолилась к нему. То ли не хотелось, чтобы его люди меня воспринимали как злую силу, то ли эхо это было от темницы. Но внутри будто бы веревки кто скрутил и к земле пригнул.
- А я не буду тебя князем называть. Хорошо? – Улыбнулась. В глаза заглядываю как та собака. Глупо, понимаю, но важно. Очень важно. Глупее, разве только, что князя обещала не князем называть. Не умею торговаться, что еще скажешь.
- Не буду, не обижайся, Юлья. Если бы знал, что тебе это болит, не подшучивал бы.
Значит шутил. Как-то стало на душе легче. Не осознавая, но думала, что он специально меня ковыряет. Чтобы не забывала кто я. Кто он.
- И что теперь, Владислав? – Крепость все ближе. А мне все страшнее. Не знаю от чего. Страшно и все тут.
- Домой приедем. Выспишься. Отьешься. А там.. будем жить.
Вот так все просто? Жить? Нет. Тут должен быть подвох. Даже, если князь трижды лапочка и бусечка. Он что, ради мира во всем мире за тридевять земель за мной ломанулся и тащился, портки не меняя, прячась первое время со мной по кустам, чтобы не соблазнять селян на разбой? Не верю. Бросайте камни, но не верю.
- Кня.. Влад. Что будет?
Нахмурился. Значит, права. Не все так просто. Есть в этой бочке меда ложечка нитрит натрия и эмульгаторов. Есть. Куда уж без нее. На то она бочка меда, чтобы я ею не сильно радовалась.
Из замка раздался рев. Словно зверь, что развивался на штативе крепости завыло, закричало, созывая всех своих братьев волков.
Князь счастливо улыбался. Еще немного и разхохочется. Что ж, я его понимала. После тяжелой дороги приехать домой это не у одного вызовет счастливую улыбку.
- Это клык оборотня. – Батюшки, да он вне себя от счатсья, елси сам обьясняет все, без вопросов. Хотелось спросить, конечно, а оборотень настоящий или опять какой-то куст. Нро промолчала. Пускай человек насладиться совим счастьем. А в городе я уверена кто-то найдется поболтливее, чем мой спутник.
- Уже знают, что мы подьезжаем?
- Земля почуяла. Ты, Юлья, не бойся. Не обидим. Крепость тебе клеткой не будет. Захочешь – уедешь. Только лучше чтобы осталась. Для всех нас. И учить тебя надобно. Царь, он отпустил. Но я Павла знаю с детства, он так просто не отпускает. Мраком зарекаюсь, если не сам заявится, кого-то пришлет, чтобы проверили. А, елси назовут клятвоприступницей, тут уже костром не отбудешься. И у моих людей проблемы тогда будут. Казнить меня не казнят. Но.. я бы рад ошибаться. Но.. – Князь кажется от радости не просто разговорился, его прорвало. И теперь он это понял, прикусил язык. – Буду тебя чить, ученица ты моя. Любопытства твоего на это то хватит?
А от шпильки мы все-таки не удержались. Хорошо. Я тоже шутить люблю:
- Только, если у тебя на меня сил хватит, мой князь. – и смотрю на него так, будто бы учить то я его буду. И уж точно не алфавиту.
Князь нервно сглотнул. Получи, фашист, гранату. Нет, соблазнять я не намерена. И я по прежнему уверена, что он во мне женщину впритык не видит. Потому так и разошлась. Безнаказанность и море возможностей для действий.
Завывание повторилось. А потом опустились ворота и нам на встречу выехали двое всадников. В кольчугах, с копьями – где мои молодые годы и страсть к рыцарским романам?
- Княже, Влад, живой! – Заорал, так заорал. Чумазый какой-то, патлатый, не волк, медведь настоящий. Громадный мужик, на вид старше вдвое князя.
- Ярый, - расхохотался, - скорее мрак подохнет, чем я.
От этого братания мне как-то стало не по себе. Не то, чтобы меня смутила встреча двух явно хороших друзей. Скорее, я почувствовала себя чужой на этом празднике жизни. Третий лишний. Если вы не семья свингеров.
- Она? – Кивок в мою сторону. Или, все-таки, не лишний?
- Знакомься, дядька, Юлья, дочь земли, призванная.
Дядька? Дочь земли? Слишком много информации для меня одной. Я б села. Если бы не сидела. А, сидя подумала, а не прилечь бы мне вот прямо сейчас. Зажмуриться. А, как открою глазки, буду дома, выйду из комы, вокруг счастливые кошки, родственники и вазоны в виде трех кактусов. И больше никаких глюков о дядьках, князьях и крови без драконов.
Дядька был мужиком смешливым, грубоватым. Всклокоченный как петух после ночи любви с целой толпой куриц, вызывал скорее усмешку, чем какое-то раболепие, или уважение. Темно каштановые волосы, борода до груди, не чесанный, в кольчуге, на лошади такой же неопрятной как он сам. Опасливо протянула руку. Подумалось как-то, что я от еще лицемер. Сама-то не в платье вечернем, а уже носом кручу от воина, что не принял душ перед встречей нас на заставе.