- Нормально? Тебя что-то волнует?
- Эм, - замялась. Опять надо объяснять разницу между «вашим» и «нашим». – Понимаешь, у нас к важным, старшим, незнакомым, малознакомым принято на «вы». А ты, если подумать все сразу для меня. На «ты» у нас только к своим: друзьям, близким, любимым.
От последнего как-то застеснялась. В твоем-то возрасте, Юля, с ума ты сошла, что ли?!
- У нас нет обращения «вы» к народу. Только к царю. Да и то, князья тоже обращаются к нему на ты. Мы вроде все тоже родственники. Даже темные. – Я только рот открыла даже его расспрашивать, но он не дал и пикнуть. – А хотел поговорить о том, как тебе жить тут.
Я молчала. Князь явно ожидал нового шквала вопросов, но я почему-то затихла. А почему - чтобы я сама знала. Смотрю на него и думаю, что вот куда не поверни меня сейчас, а итог тот же. Нет тут дороги домой. Нет. Так что, чтобы он не сказал, главного для меня тут уже ничего не изменит.
- Те покои, они твои. Пока. – Интригующее пока. А что после должно случится, чтобы меня оттуда турнули? Но молчу. Опять. Слушаю. – Если что из нужного для тебя, ты мне или Марфе скажи, все что надо у тебя будет.
Улыбнулась, криво, горько. Молчу, дальше молчу. Бриллиантов ты мне все равно не дашь, да и домой не вернешь, так что все не все, а я трезво предпочитаю смотреть на вещи. И на мужчин с их обещаниями. О таких эфемерных же вещах как любовь и счастье, я вообще молчу. Не к князю же обращаться. Не настолько уж я от него зависима, если задуматься. Есть что-то еще, что и от меня зависит. Хотелось бы верить, что от меня, а не от судьбы этой злодейки, что пнула меня в мир, где я не просто никто, где я кто-то, такой, кем я и не являюсь. В ушах снова загремело «ведьма». Ах, ребятки, если бы, я бы тогда как колдонула, всем вам было бы невесело, а у меня жизнь наконец-то наладилась. Хотя бы в финансовом плане.
- Я Марфу просила об одежде. И замок, земли посмотреть хочу, и узнать о вас побольше. О мире вашем. Понять вас, выучить геогр... округу, земли, о стране вашей. Чем живете и как все устроено. А еще чем-то бы потом заняться, ну, чтобы не быть бесполезной, что ли.. И, может, с людьми еще познакомиться. А еще рисовать, краски, еще травы изучить, книги почитать, письмо ваше, если не знаю, то тоже хочу..
«Хочу» у меня было много. Договорить не дали. Опять. И почему в его присутствии я в такую же Марфу превращаюсь? Скоро начну сплетничать кто с кем спит, захочу посмотреть ток шоу с Малаховым и мексиканский сериал. Бр.
- Хорошо. – Серьезно? Вот так просто? Надо было просить бриллианты и домой. А я чет всякую ерунду.. – Платье тебе будет уже сегодня. Замок я покажу, завтра. Выспишься и посмотрим. И с людьми познакомлю. А после обедни, Юлья, мы с тобой к занятиям приступим. Там и обсудим, чем же ты можешь быть полезна.
Я как-то растерялась:
- Что значит платье? Платье, то где юбка? Я штаны хочу. – На джинсы я, конечно, не рассчитывала. Магия тут итак в минимальных количествах, а на такое волшебство они точно не способны. - И не Юлья. Я - Юля. Юлька – для друзей, Юлия – для сотрудников и начальства. Юльченок – для подружек, Юлькин – для бы.. Это тоже можно. Некоторым. Но лучше Юля. Ага?
На меня смотрели как на восьмое чудо света. Или, в их случае, первое.
- Штаны?
- Штаны. – Непонятливый какой-то. Или это у него со слухом проблемы, потому и орет все время?
- Юля. - Не, не глухой. – У нас девы не носят штаны.
И смотрит на меня так, будто я ему в глаза говорю, что голой ходить хочу, и, по воскресеньям участвовать в оргиях, а его участие обязательно.
- Я не дева, - буркнула почему-то я. – Женщина – да, дева это как-то для тех, кто только из школы. Ну, максимум, университета.
Князь смотрит, не понимает. Я и сама уже не понимаю о чем это я. Но заткнуться, значит, признать, что дура тут я.
- Владислав, я женщина, но не девочка, не девушка. Взрослая. Мне сорок. – Эх, пропади оно все пропадом, вот не люблю признаваться в этом своем "грехе". Даже у нас сорок это уже пора, когда к смерти рукой подать. Для двадцатилетних и шестидесятилетних так точно. И вроде живешь потом еще столько же, а, все равно, сорок это все, приговор и клеймо на лбу «списанный товар». А для этих средневеково темных, для них же наверняка сорок это что-то вроде «как, у вас все еще нет внуков, завещания, могилку не подобрали?!» - Сорок лет.
Призналась. Сижу, пунцовая, злая. Но немножечко гордая. Все-таки сказала. Пускай удавиться, если ему тут что-то не нравится. Попаданки же по закону жанра должны быть каждая вторая девственница, каждая третья умница, красавица, комсомолка, спортсменка. А еще одаренная, одухотворенная, магически переполненная, влюбляющаяся и влюбленная в этого самого, который главный герой, а он в нее, и.. Стоять, понесло меня опять. В любом случае это все не про меня. И тут, нет, мне послышалось, не может же..! Князь ржал. Как дикая лошадь. Глазами начала подыскивать, чем бы в него пульнуть, но опомнилась. Князь же, низя, хоть и охота.