Енька пораженно молчал, глядя на исчезающее родное лицо. Семья. Осуждения своих боялся больше всего на свете, остальное ведь можно пережить…
«Енька?!» Обернулся, уже заранее зная, кого увидит. По щекам матери катились крупные слезы — сразу крепко обняла: «Сынок… это я виновата! Прости! Я всегда хотела еще одну девочку…»
Эх, мама-мама… Если бы всегда сбывалось то, о чем мы мечтаем…
Черная портьера колыхалась, скрывая за собой все тайны. Средний, младший, Веся?
«Тали…» Сердце вздрогнуло и невыносимо защемило — лицо Аюлы светлое, будто подсвеченное внутренним светом. «Ая?! Боги!!» Девушка порывисто обняла Еньку: «Как же я тебя люблю, Тали…» Сердце зашлось, грозясь выпрыгнуть наружу: «Ая, я не… не…» «Все знаю, родная, — подруга прижала к груди. — Я всегда буду любить тебя, вечно! Но ты… — приподняла его лицо и заглянула в глаза. — Должна меня отпустить» «Как?!» — горько прошептал Енька. «Он хороший, — улыбнулась раширка. — И очень тебя любит. Просто доверься. Именно так и поступают девушки!» «Я не…» — начал Енька. «Девушка! — прижала пальчик к его губам Аюла. — Моя малышка, хоть и грозная, как Никта! — снова прижала его лицо к своей груди: — слышишь, как бьется сердце?» «Ая, я…» — попытался что-то выдавить — горло предательски сжимали спазмы. «Прощай, солнышко мое светлое, — губы ощутили властный поцелуй. — Прощай, и спасибо за все…»
Спасибо?!! «Ая!!!» — но теплые глаза уже растворилась за темной портьерой. А потом колыхающаяся муть начала светлеть, постепенно растворяясь в обычной мгле. И снова пришли наружные ощущения — его куда-то несли, нос почувствовал знакомый болотный запах… А затем отключился. Просто потерял сознание, без всяких видений и осознания. А затем снова наружные голоса. Вернее, яростный спор:
«Мы больше не можем торчать здесь! Возможно, имперцы уже сейчас выставляют дозоры!» «Проваливайте! — еле сдерживающийся от ярости голос хозяйки. — Я не тронусь, пока ей не станет лучше» «Госпожа…» «Ты не слышал?! — повысил голос Паддис. — Пшел вон!! Забирай всех, кто хочет бежать, и проваливайте!» «Вы здесь умрете!» «Еще одно слово… — пугающий своей холодностью голос Добрахха. — И я тебя проткну мечом».
Енька не знал, сколько был в беспамятстве. Разум уплывал в какие-то темные дебри, потом снова выбирался, чтобы ощутить дуновение ветерка на горячем лбу, или шелест листвы над головой. А потом пришел в себя. Неожиданно и сразу.
В поле зрения все — Добрахх, Паддис, Ивейла, Беатрис… даже маленькая Граца тут как тут, шмыгает своим смешным носиком.
— Ну наконец-то, — у мужа в глазах неподдельное облегчение. — Как ты?
— Отлично!
Хотел подбодрить, но смог выдавить только слабый сип. Правда, оказалось достаточно, сразу поднялась суета, в рот немедленно ткнулась ложка с горячим бульоном. Еда? Откуда? Закончилась же, черт знает, когда!
Через десяток минут уже был в курсе — двое суток назад вышли из болот и разбили бивак, Вардарь категорически запретил трясти Еньку. Бойцы начали охотиться, Шульга понаставил в лесу силков.
— Люди ушли?
— Какие люди? — удивились осведомленности, подкладывая под голову что-то свернуто-мягкое.
Оказалось, ушло немногим меньше сотни бывших рабов. Не выдержали. Во-первых, Вудром и болота рядом. А во-вторых… Их можно понять. На кону жизнь и свобода — боятся, что армейцы обложат степь. Да черт с ними, не бери в голову.
Правда, лагерь сменили. На всякий случай. Их теперь двести сорок два человека, считая бойцов.
А потом Енька снова провалился в дебри. Но когда пришел в себя, вдруг обнаружил, что руку сжимает горячая ладонь самой старшей леди. Мир перевернулся?
— Ты уж прости меня, ладно? — тихо проговорила, заметив, как дрогнули его ресницы. — Не разглядела.
Дорого ей стоили, эти слова. Непрошенной жене сына, да еще простолюдинке. Сил ответить не было, но он улыбнулся, и статная женщина тоже улыбнулась в ответ…
Это оказался последний глоток спокойствия и тишины.
С утра вновь беда — злой рок, преследующий с самого начала, так и не отпустил беженцев. В лагере поднялась суматоха — снова бегство. Еньку погрузили на специальные носилки, для шестерых — бойцы подняли, поудобнее устраивая на плечах…
— Что происходит?
— Имперцы.
Разведчики обнаружили в брошенном биваке армейских дозорных. По-видимому, ушедших ранее схватили. Теперь будет методичное прочесывание окрестностей. Колонна вытянулась среди деревьев, прислушиваясь к звукам…
Пока ничего не происходило — Енька трясся на носилках весь день, закрыв глаза. Носильщики менялись каждые полчаса, дабы не снижать темп, включая Добрахха. Паддиса еще не допускали до нагрузок — хоть бы себя донес…