Ольга вздохнула:
— Добрая? Не знаю… Не уверена, что поступила бы так же, будь Вы толстеньким, плешивым и кривоногим. — она помолчала. — Иван, я дам Вам денег, сколько смогу. И ночуйте — пожалуйста! Только не думайте обо мне плохо. Когда Вы сказали, что люди должны верить друг другу, я вдруг поняла, что всю жизнь ждала, когда мне кто-нибудь скажет такие слова... И представляла себе человека, очень похожего на Вас.
Она остановилась, потом тихо добавила:
— Вы мне сразу понравились… с первого взгляда. Я никогда никому такого не говорила. Я на самом деле гордая.
Иван взял её за руку. Она медленно освободила руку и покачала головой:
— Вы ничем мне не обязаны.
— Оля, я всё Вам расскажу, иначе… — он запнулся, — иначе это будет нечестно. Я ведь минуту назад думал почти то же самое: почему то, чего я ждал всю жизнь, произошло именно сейчас? Вы себе не представляете, как это несправедливо! Я должен объяснить. Я тоже не хочу, чтобы Вы думали обо мне плохо. Сядьте!
6.
…В три часа ночи они всё ещё сидели на кухне. На столе лежали вещественные доказательства: мобильник, раскрытая на форзаце книга, паспорт Ильи и деньги 21-го века. Ольга поверила на удивление быстро, только в первую минуту чуть побледнела.
Он рассказал ей всё. Как и почему произошло перемещение, он и сам не знал, тут и рассказывать было почти нечего. Зато о жизни пятьдесят лет спустя он говорил, чувствуя себя сказочником. Интернет, мобильная связь, спутники, плазменные экраны, компьютеризация, цифровые технологии, рэп, СПИД, испорченная погода, многоэтажные дорожные развязки и пробки, пробки, пробки… Рассказывал и словно смотрел на это со стороны и сам удивлялся.
— Вот сейчас на бульваре тихо. Проедет машина, и опять тишина. Такого через пятьдесят лет не будет. Автомобили будут стоять на тротуарах, в подворотнях, толкаться на перекрёстках, по всем шоссе будут течь реки из автомобилей. А по Центру, где Вы живёте, иной раз пешком будет быстрее попасть из одного места в другое. Многие, особенно молодые, станут ездить на велосипедах и самокатах…
— Не могу себе этого представить. — Ольга покачала головой, потом улыбнулась и спросила. — А как будут одеваться? — она взглянула на его джинсы. — Как Вы? Что у вас сейчас в моде? Мода вообще будет?
— Как тебе сказать? …Ой, я на «ты» перешёл случайно. Может, так и оставим?
— Давай попробуем. Так что там с модой?
Иван засмеялся:
— Знаешь, это не по моей части. Носят — кому на что ума хватит, ну и денег, конечно. Всё довольно свободно. Некоторые девушки стригутся, как мальчики, и одеваются, я бы сказал, грубовато. Есть такие, которые обвешиваются чем попало, делают татуировки, волосы красят в самые неожиданные цвета: розовый, например, или зелёный. Самовыражаются, так сказать. Но есть и нормально, красиво одетые.
— А твоя жена? Ты ведь женат?
Иван нахмурился:
— Мне нравилось, как она одевается. Но мы уже два года в разводе.
— Почему?
— Не знаю… Вначале всё было хорошо, а потом начали одеяло перетягивать и выяснять, кто кому больше должен. В общем, как говорится, не сошлись характерами.
— Понятно. Дети есть?
— Нет. К счастью!
— А у меня, к счастью, есть. — тихо сказала Ольга. — Давай больше об этом не будем.
— Ты сама начала.
— Не выдержала… Прости.
Иван прикоснулся к её руке:
— Оля, послушай… — он заговорил, волнуясь, но и очень убеждённо. — Я не понимаю, что происходит. Получается так, что я выпал из жизни. Может, через два дня я вообще исчезну, и эти… из Службы Времени сотрут даже память обо мне. Но пока я абсолютно свободен — и от прошлого, и от будущего. У меня есть только сейчас, и важно только одно: я нашёл тебя, пусть только на один день. Это настоящее чудо, а вовсе не моё перемещение.
Он вскочил, подошёл к окну, посмотрел в темноту, потом повернулся:
— Ночь… лето… липа цветёт… Красота! И ты сидишь, такая… красивая… И я думаю: какая разница, в какое время жить? С интернетом или без? Счастливее от него люди точно не стали. — он снова сел. — Ты знаешь, если б мог, я бы остался, честное слово! — он взял руки Ольги в свои. — Как же мы разминулись во времени? Зачем ты так рано родилась?